Мой отец, Владимир Иванович Одноприенко, родился 13 сентября 1929 года в Убинском районе Новосибирской области. Когда началась война, ему было 11 лет. Он много рассказывал о том времени, потому что слишком крепко вошли в память события таких, казалось бы, далеких лет, но для него и ещё миллионов его сверстников все происходило, как вчера.

«В тот июньский день 1941 года мы беззаботными пацанами носились на краю деревни, играя в лапту. Кто-то прибежал из сельчан и принёс эту страшную новость. Все сразу же разбежались по домам. Мы, хоть ещё и подростки, но обратили внимание на вой – необычный – раньше мы такой не слышали. Это женский плач со всех сторон слился воедино. Мои мама и старшие сестры тоже плакали, а я в семье был самым маленьким – тринадцатым. Старшие братья, мужчины – соседи собрались у дома, курили и разговаривали.

    На следующий день никто из моих друзей уже не побежал играть. У конторы толпились старики и старухи, женщины с маленькими детьми. Через три дня к этому зданию потянулись мужчины с узелками в руках, их сопровождали плачущие жены, сестры и ребятишки.

  Уже на следующее утро бригадир ходил по дворам и собирал полеводческую бригаду из подростков. Вот так закончилась наша беззаботная мальчишеская жизнь.

   В поле за 7-10 километров от села мы, подростки, работали на быках. Только слегка начнет светать, бригадир кричит: «Подъем!». Полусонные, мы с трудом поднимали животных, да и силенки ещё были слабоваты. Потому на помощь приходили выдумка, находчивость, но всё-таки приспосабливались к их норову и силе. Привыкли и к усталости, к недосыпанию. Конечно, вечером уже с трудом ноги волокли, падали замертво в избушке на лежанки из травы и соломы. В обед нас кормили щами и чаем, заваренным на листьях малины, смородины. Раз в неделю бегали домой – помыться в бане, продуктов кое-каких взять, если, конечно, что-то и было дома. Щами мы не наедались, поэтому всегда хотелось есть. Когда появлялась картошка, пекли на кострах – это был настоящий праздник для нас.

   Тревожные новости, похоронки, которые всё чаще приходили в село, делали нас рано взрослыми. Мы работали, стиснув зубы, думая только об одном – победить. Приходила зима – мы трудились с женщинами на заготовке дров, а одежонка-то у нас была – только название. Но пока работали, двигались, холода и не чувствовали. Домой бежали впереди саней, чтобы не замерзнуть.

   К середине войны в деревне не осталось работоспособных мужчин - все воевали, а многие уже погибли.

   Когда наши войска пошли в наступление, стали освобождать города, мы ожили, вдохновились, да и повзрослели. Продолжали трудиться, не покладая рук, а по ночам дружили с девчатами.

О Победе узнали от бригадира 9 мая вечером. Он приехал к нам в поле, плачет, смеется – мы понять не можем, в чём дело. «Победа, ребятки, мы победили, война кончилась!» - кричит он. Сколько было радости! Девчата, женщины плакали, мы кричали, обнимались, кувыркались. И сколько было гордости, что мы, дети, вынесли этот ад на хрупких плечах. Мы победили!».

   К сожалению, моего отца уже нет в живых, но не помнить его рассказы и не оставить их потомкам я просто не имею права. То поколение, которое прошло войну, - оно пример для нас жизнестойкости, мужества. Они все герои!