Второй очерк в рамках исследовательского проекта «Следы ушедших деревень» будет посвящён маленькой (и, как нетрудно догадаться, уже несуществующей) деревушке - Михайловке.

Располагалась Михайловка примерно в 10 км от нынешней Кыштовской трассы, входила в состав Тартасского сельсовета, включавшего помимо неё Заречье, Ильинку, Яркуль-Малинино, Тюсьмень, Кузьминку, Шухово, Чаргары, Большой Сюган, Гурково, Дмитриевку. Сейчас несведущему человеку найти Михайловку почти невозможно, потому как осталась от деревни только часть водонапорной башни и кладбище (некоторые могилы на нём ещё посещаются родственниками умерших). Задачу поиска Михайловки может осуществить лишь тот, кто ещё помнит её, застал хотя бы последние её «вздохи». Один из таких – Дмитрий Владимирович Чубаров. Он любезнейшим образом предоставил нам возможность побывать на месте бывшей деревни 13 ноября 2017 года и поделился всей имевшейся у него информацией о ней. 

А деревня-то была стоящая, за жизнь свою успела обзавестись интересной, самобытной историей. Один тот факт, что эта земля – родина Героя Советского Союза Николая Ивановича Клименко, должен «подогреть» наше любопытство к ней.

Начинается история д. Михайловки в конце XIX века, в 1896 году. Тогда в Европейской части России (в том числе на Украине, составной части Российской империи) крестьяне после отмены крепостного права испытывали острый земельный голод: реформа царской администрации Александра II освободила их от крепостной зависимости, но должным образом не наделила землёй, и у крестьянского населения возникла острая нужда в ней. Тогда впору пришёлся известный резерв – сибирские бескрайние просторы. Переселение туда активно рекламировалось правительством ввиду, в том числе, активизации строительства Транссибирской железнодорожной магистрали, и землепашцы охотно «повелись» на эту рекламу. 

О массовости переселения свидетельствуют следующие цифры: с 1893 г. по 1911 г., т.е. за 18 лет, на территории современного Венгеровского района возникло 24 новых населённых пункта, а число жителей почти удвоилось, увеличившись с 18,6 тыс. до 37,1 тыс. Среди новых населённых пунктов была и Михайловка. Её основателями стали поселившиеся у озера Собаркино уроженцы украинских губерний. Название своё деревня, скорее всего, получила от имени одного из них. На украинские «корни» Михайловки дополнительно указывает большинство фамилий её бывших жителей – Шунько, Яковенко, Вакуленко, Цебенко, Карпенко, Левченко, Руденко, Носенко и другие. 

Сибирские старожилы новосёлов в свои общества не принимали, не желая делиться разработанной землёй, и тем приходилось селиться отдельно, на отведённых переселенческих участках. 

Деревня получилась вполне себе людная: в 1899 году там насчитывалось 32 двора и 247 душ населения. Росла и развивалась Михайловка вполне благополучно, к 1911 году насчитывала уже 399 человек, 48 дворов. Появилось даже некоторое промышленное производство – 2 маслодельных завода. Маслодельная «лихорадка» захлестнула тогда Сибирь, не обошла она стороной и Михайловку. Она тоже внесла свой вклад в огромный поток сибирского масла, утекавшего прямиком в Европу - особенно его полюбили англичане.

Мирная жизнь закончилась с началом Гражданской войны. Михайловку тоже задел её страшный «маховик». В озёрах Ивановское и Собаркино потом ещё долго находили ржавые штыки и сабли. «Красные» тогда стояли в Михайловке, а «белые» - в Ахтырке. Случалось, что «белые» заходили в деревню, уводили лошадей. Меры противодействия грабежу у михайловцев были достаточно своеобразными. Проистекали они из особенностей ландшафта деревни – она окружалась многочисленными озёрами, такими как Крапива, Ивановское, Собаркино. Во время половодья вода в этих озёрах разливалась так, что не видно было ей конца и края. И во время опасности со стороны «белых» хозяева грузили своё добро на лодки и перебирались на скрытые высокими камышами островки, там и пересиживали беду.

Новая власть утвердилась в Михайловке с образованием здесь сельсовета, клуба, школы. В результате коллективизации был организован в 1930 г. колхоз «Новая Жизнь», и михайловцы из крестьян стали колхозниками. На приусадебных участках они выращивали картофель, разные овощи, держали коров, свиней, овец. Все хозяйства – и колхозное, и личные подсобные – были поставлены на государственный учёт, и обслуживали теперь прежде всего государственные нужды. В 1936 году в деревне проживало 388 человек, хозяйства которых содержали 203 головы крупно-рогатого скота, 183 свиньи и 569 овец. По сути, не так уж много, на излишки явно непохоже, но «излишки» государственной «машине» удавалось в те годы обнаруживать и изымать снова и снова.

Стоило только жизни как-то наладиться, как вновь беда сотрясла мир – началась Великая Отечественная война. Более трети мужского населения Михайловки – опора своих семей - ушли на фронт, среди них и прославленный впоследствии Николай Иванович Клименко. Почти половина из них не вернулась с полей боёв, многие стали инвалидами. К 1946 г. в Михайловке оставалось 243 человека, то есть убыль населения чудовищная... Последствия войны продолжали сказываться и после её завершения: к 1951 г. население деревни сократилось ещё на 22 человека – многие ведь носили в себе засевшие осколки, незаметно подобравшиеся к сердцу, были надорваны непосильным трудом в военное лихолетье.

Но всё же не война подорвала окончательно жизненные силы деревни. От неё-то Михайловка смогла оправиться, а от недальновидных решений верховной власти – нет. 

С целью усиления экономического и политического контроля за колхозами, а также для более рационального использования сельхозтехники при начавшемся широком освоении целинных земель было осуществлено укрупнение колхозов в 1950-51 гг. В рамках этой политики михайловский колхоз «Новая Жизнь» был объединён с колхозом им. Покрышкина (д. Игнатьевка), и многим специалистам пришлось поменять место работы. Если для степных районов укрупнение было благом, то в лесостепных, болотистых районах многие хозяйства из-за этого стали трудноуправляемыми, а значит – убыточными. Укрупнение колхозов было частью утопического плана Н.С. Хрущёва по созданию в сельской местности агрогородов, где сельхозработники должны были жить не на «земле», а в многоквартирных домах. Но город есть город, деревня есть деревня – план создания агрогородов провалился. Зато разрушение малых, «неперспективных» деревень, необходимое для замены их хрущёвскими агрогородами, было осуществлено вполне успешно. Отлично это видно на примере Михайловки: планомерно деревня «обесточивалась». Перенесли управление производством в Игнатьевку, закрыли клуб, магазин, и наконец – школу. 

Трудно русского человека согнать с насиженного клочка земли, но центральному руководству это удалось. Люди вынуждены были разъехаться, со слезами на глазах покидая свою малую родину. В 1977 г. деревню Михайловку официально сняли с учёта...

С «учёта» памяти она, однако, ещё не снята. Есть пока у нас в районе люди, которые видели своими глазами «живую» Михайловку и могут рассказать, какой она была. Один из них – Леонид Александрович Сечкарев. Он родился в этом месте, провёл там детство, и без труда способен восстановить в сознании её дорогой сердцу образ. 

Как сейчас помнит Л.А. Сечкарев маленькую, но прекрасную деревеньку всего с одной улицей длиной 800 метров. Стояла она меж двух озёр, Ивановским и Собаркино, рыбы в которых было тьма-тьмущая. Когда эти озёра разливались, люди, словно настоящие венецианцы, передвигались на лодках. Так можно было от Михайловки доплыть до самой Дмитриевки, отстоящей от неё на несколько километров. 

Михайловка располагалась на открытом месте, обдувалась всеми ветрами, поэтому зимой её жутко заметало. Иногда снегом так заносило дома, что невозможно было открыть дверь, и приходилось вылезать через окно. 

Электрического освещения на постоянной основе не было – всё электроснабжение обеспечивал генератор. Дома освещались в тёмное время суток керосиновыми лампами. 

Когда «протянули» радиосеть, вечера коротать стало веселее: семьи собирались у радиоприёмников и слушали популярные в то время «читальные» передачи (аналог современных аудиокниг). Старики потом долго обсуждали между собой эти передачи. 

Летом жизнь в Михайловке раскрывала все свои преимущества. Простор, приволье, кругом озёра, леса, луга, а это значит, что чуть ли не каждый день рыбалка или охота. Из транспорта в деревне были только мотоциклы, поэтому люди в основном передвигались пешком, а значит, была возможность даже у занятого человека наслаждаться во время прогулки пряным запахом луговых трав, безмятежным видом озёр, голубым небом и ласковым солнцем над головой. Даже хвалёным пионерским лагерям дети предпочитали родную вольницу. Л.А. Сечкарев и сам когда-то в детстве убежал из пионерского лагеря, не желая променивать лето в Михайловке на подъёмы по будильнику и обеды по расписанию. 

Понятно теперь, почему были убиты горем жители деревни, когда разъезжались из неё...

Бывают времена, когда человек просто не в силах сам распоряжаться своей судьбой. Поток событий подхватывает и несёт его, словно горная река, и куда вынесет – неизвестно. Внешние обстоятельства зачастую нам изменить не дано. Однако внутренний выбор – покориться течению или сопротивляться, сочувствовать или остаться равнодушным, помнить или забыть, - этот выбор мы делаем сами. 

Сделаем же его в пользу человечности, бережного отношения к своей памяти и к тому, что делает нас людьми.