Давайте перенесемся с вами в начало XX века и узнаем о том, как отдыхали, трудились, какие традиции бытовали среди старожилов села Корнилово.

«От старого и до малого, вся молодежь была безграмотна. В старое время не было никакой музыки, только балалайка самодельная, а позже появилась гармошка. Справлять вечеринку была забота парней. Они откупали хату за деньги: со взрослых ребят по пятаку, а с мальчишек по две или три копейки. Если не было денег, то - за дрова. Ездили по деревне и от каждого парня собирали по несколько полен.

Вечёрка начиналась с плясок. Первая гармошка была вятской работы. Если кто мало - мальски пиликал на гармошке, то начинались пляски. Начинал плясать парень, вызывая девку. Плясали вкруговую. Затем начинались песни. Девки рассаживались по местам, а парни присаживались к ним на колени. Начинали песни с припевочкой, - когда пропоют, парень должен девку целовать.

Летом, в праздничные дни собирались за деревней. Игры были особого порядку: водили хороводы, девки и парни брались за руки, хоровод переходил в пляску. Парни играли в городки, в орла, в бабки.

Была в Корнилово традиция: зимой устраивать на льду кулачные бои. Эта традиция, видимо, была вынесена еще из Мурзинской слободы. «Сходились стенка на стенку. Каждая сторона с одинаковым количеством бойцов, примерно все одного роста. Старики строго следили за правилами боя: лежачего не бить, в рукавичках ничего не должно быть. И вот валтузили (били ) друг друга кулаками до тех пор, пока какая-то стенка не поддастся.

Был в деревне Яшка Зырянов, внук Мамонта Зырянова, этого Яшку никто сшибить с ног не мог, зато он всех укладывал. Со временем ему запретили участвовать в этой молодецкой забаве. От обиды он ушел в Томск и устроился на бойню к купцу, забивал скот на мясо.

К сожалению, Яшка Зырянов был последний из рода богатырского (у него было четыре сестры). Вскоре его взяли на военную службу, попал на флот и погиб в русско-японскую войну (1904 – 1905 г.г.). В нашем селе осталось только название полей – это Зырянка, где летом собираем клубнику».

Народ в нашем селе был очень дружный: все друг за дружку держались, зря не болтали, властям никого не выдавали, с болтунами расправлялись своим судом. Дисциплину держали старшие. Если кто провиниться перед деревней, то его на площади просто выпорют хорошенько. Нравы были жесткие, поэтому было больше порядку». (из дневника Корнея Ильича Елгина).

 "К престольному празднику Троицы улицы чисто подметали, ворота украшали березовыми ветками, цветами. С окрестных деревень съезжались крестьяне. Вот одна история, которую рассказал Солдатов Алексей Семенович: «Перед Троицей староста Мамонт Зырянов приказал всем односельчанам подмести улицу и украсить усадьбы. Один из жителей, Парамон Боткин не подчинился, его привели в сельуправу. Старый был Паромон, его не стали пороть при всех, пожалели, придумали другое наказание, приговорили к штрафу в три рубля (это по тем временам были большие деньги, можно купить корову). 

Но сумма в три рубля это мягкое наказание, и старики приговорили его, чтобы он носил (пешком) в Болотное по одной копейке в день. Сопровождал урядник Егор Чегодаев верхом на коне и не давал Паромону ехать на попутных подводах. В волостном управлении выдавали документ, что он заплатил штраф в одну копейку». (из сборника И.М. Шелковникова)

В 1936 году закрыли церковь. Ящук Прокофий Филиппович был в то время секретарем сельского совета. Он сам лично топором рубил иконы и сжигал в печи. С тех пор его преследовало одно несчастье за другим, погиб в годы войны сын. Старшая дочь упала и сломала позвоночник, осталась калекой, дожила до 15 лет. Вторая дочь Шура в ризе танцевала в церкви, впала в летаргический сон на три дня. Проснувшись, она сказала: «Бог есть!» Вскоре заболела туберкулезом и умерла.

У Прокофия Филипповича родилась от второго брака девочка. Отмечали родины. Жена Анастасия вышла на улицу, а когда вернулась, ее начало трясти, вскоре и она умерла. Прокофий Филиппович женился в третий раз, но жена ушла от него, когда обнаружилось, что он болен раком. В деревне у него никого из близких не было, никому не был нужен, уехал в Болотное и там умер. В народе говорят, что это расплата за кощунство над святым. (записано со слов Р.В. Мальцевой.)

В двух километрах от села Корнилово есть урочище «Широкое болото», про это болото говорили, что там плачет женщина по ночам. Над этим болотом есть обрыв над речкой и по легенде с этого обрыва бросилась в речку молодая девушка и погибла, по причине, что ее отец не отдал за любимого человека замуж, с тех пор она по ночам плачет. (записано со слов Шелковникова И.М.)

«Ехали с Асановой Степанидой с элеватора из Арлюка по Кармановской дороге. Остановились недалеко от Шеломка, чтобы посадить дочь Коноваловых, которая возвращалась из гостей. Ночь, хоть глаз коли. Вдруг, кто-то завыл. Видим под лошадь бросается собака, рыжая – прерыжая, я б сказала огненная. Кони бросились бежать, до самой сушилки, не останавливаясь. Вдруг опять появилась эта рыжая собака и перебежала под ногами лошадей. Понеслись кони как бешеные, сломали оглобли, гусей чуть не передавили, которые спали на дороге. Перед въездом в село все еще раз повторилось. В народе говорят, что это к кладу, и правда, вскоре Карманов Иван нашел целый туес монет на Ивановских местах». (записано со слов М.И. Елгиной)

«Закончилась посевная. Руководство МТС решило провести собрание всех работников, чтобы подвести итоги весеннее – посевной кампании. Прямо во дворе нарезали чурок, положили на них доски, вынесли стол и «зал» готов.

После доклада директора Серафима Павловича Мельникова выступил агроном, а в конце собрания стали вручать подарки передовикам.

Неожиданно была названа моя фамилия. Почему – то вручили мне красивый женский платок. Я удивился такому подарку, но ведь отказаться не будешь. Получили подарки многие, в последнюю очередь была названа повариха, моя однофамилица. Вызвали ее, а подарка - то для нее нет. Оказывается, этот подарок был для неё. Среди руководителей произошла заминка. Ведь никто не будет отбирать уже врученный подарок! Ну, и Серафим Павлович среагировал на это: «… предлагаю объявить перерыв. Подарок будет вручен после перерыва».

Во время перерыва он отправил в город за платком своего шофера, председателя профкома, агронома главного и парторга, хоть один да найти точно такой же платок.

Наконец, перерыв закончился, все снова расселись по местам. Оказалось, что все посланные люди привезли по платку. И этой поварихе было вручено четыре платка. Серафим Павлович не оставил это без последствий, он приказал удержать из зарплаты председателя профкома стоимость всех пяти платков. (записано со слов А.А. Штумпфа.)

Собранный материал записан с сохранением морфологии и орфографии респондентов.

Савельева Анастасия, 10 класс, МКОУ Корниловская СОШ