Из автобиографии: Хозяин сделал меня из ящика - упаковки для сенокосилки ( Это было время столыпинской аграрной реформы начала 20 в.) после переезда в Сибирь. И сейчас на моей доске сохранилась надпись по- английски: поставщик фирма «Маккормик и К», г. Чикаго (США), место поставки г. Новониколаевск (с 1926года- г. Новосибирск), размеры груза. И по русски: «Откройте съ этого боку».

Вот и служу хранилищем для зерна и муки более 100 лет. Грызут меня мыши, точит шашель. Но доски из мичиганской лиственницы как закаменели, и не поддаются даже гнили.

По истории моей жизни можно судить как шли дела в стране, в крае, в хозяйстве семьи которой служил. Я был хранителем хлеба - главного «стратегического» продукта, показателя жизни государства в те годы. Полный закром - жизнь хорошая, пустой - жизнь плохая.

Сусек был полным в первое время переселения. Земля была не истощённая. Урожаи ржи достигали до «сам-50» и более пудов с десятины. Излишки продавались. Во время Гражданской войны моё чрево пустовало. Хозяева прятали хлеб от реквизиций «белых», от продразвёрстки «красных».

Во времена Новой экономической политики (НЭП) закром был опять почти полным. Сдай обязательный продовольственный налог государству - остальное используй по своему усмотрению. Семья моя жила зажиточно: пара лошадей, 7 голов КРС (2 пары быков, 3 коровы), овцы, птица, сельхозинвентарь (конные грабли, сенокосилка, плуг- «бокарь» двухлемешной, камень- молотилка).

Но в 30-х гг. положение ухудшилось. В 1933 г. умер глава семьи Андрей Тарасович. Ему «повезло». А то бы попал в кулаки и был раскулачен. Управление всеми делами взяла на себя хозяйка Настасья Пантелеевна, женщина строгая и практичная. Нужно было кормить-растить пятерых детей.

А в стране полным ходом шла коллективизация. Частная собственность искоренялась, переходила в общественную. В сёлах появлялись коллективные хозяйства. У нас их было даже два. На одном конце деревни - им.Марти, на другом - им. Крыленко.

Пришлось и моим владельцам вступить в колхоз. И хлебушка во мне сразу поубавилось. Работали «за палочки» - отметку о трудоднях. А по осени оказывалось - получать почти нечего.

На полях оставались потери от уборки урожая, но подбирать их было нельзя. Появился закон «о пяти колосках» (Об охране имущества госпредприятий, колхозов и кооперации и укрепления общественной собственности) по которому даже за незначительные хищения полагалось суровое наказание. У нас в деревне одну женщину по этому закону посадили.

Запасы в сусеке поуменьшились, но голодом не сидели. Жизнь в колхозах улучшалась. Появилась техника, урожаи росли.

В 1937 году произошло территориальное деление: из Западносибирского края выделилась Новосибирская область.

А в 1941г. пришла беда - началась война. Я практически опустел. Засыпалось 2-3 оклунка зерна (вперемешку с лебедой и рыжиком). Да и едоков семье убавилось - старшие сыновья Фома и Алексей были на фронте. Весной 1945г был призван третий сын Василий. Старшая дочь Пелагея вышла замуж. Осталась хозяйка с дочкой Нюрой.

Всё что выращивали в колхозе - отдавали фронту! Себя обделяли, но делали всё чтобы бойцам на войне легче было. Наш район дал фронту за четыре года 7 млн. пудов зерна и другой продукции. За трудовые успехи 1944 военного года Купинский район был награждён Государственным комитетом обороны Почётным красным знаменем. В этом же году указом Президиума Верховного Совета РСФСР рабочий посёлок Купино был переименован в город районного подчинения.

Мои земляки-американцы тоже вместе с русскими против фашистов воевали. Хоть «янки» солдаты послабее, но друг – лучше чем враг. Это потом союзники рассорились… Тыл помогал фронту всем. В нашей деревне более 20 чел. были награждены медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941- 1945гг.»

Война закончилась. Жизнь налаживалась. Хлеба в моё нутро засыпалось всё больше и больше. Но в 1951-1953гг район поразила жесточайшая засуха. Картошка тоже не уродила. Скотину на зимовку угоняли в более благополучные районы. Я в эти годы стоял почти пустой. Хлебные булки стали привозить и продавать в магазинах, но строго по лимиту, как по карточкам.

Но через три года, в 1956г. моя утроба была полной. Слышал, как хозяин Алексей Андреевич читал в газете: «…За выдающиеся достижения в деле освоения целинных и залежных земель, увеличение производства зерна и сдачу государству 100 млн. пудов хлеба Новосибирская обл. награждена орденом Ленина…»

И в 1970 г. область получила орден Ленина «…за большие успехи, достигнутые трудящимися области в выполнении заданий пятилетнего плана…». И моя хозяйка Мария Александровна была награждена медалью «За доблестный труд…». Меня это порадовало.

Потом, в последующие годы, меня засыпали « под крышку». Даже появился сосед, другой ларь.

Хлеб свободно был в продаже: батоны, сайки, булочки…(«чёрный» - 14коп. за килограммовую булку, «серый» - 16 коп., «белый» - 24коп.). Но хозяйка любила печь свой хлеб .Зерно возили на ближайшую мельницу в с.Киргинцево и мололи. В это время меня поделили на две половины: для муки и отрубей.

Но хочу заметить, что хотя хлеба стало много, отношение к нему стало безответственное (как и управление страной), «заелись». Недоеденные куски хлеба валялись на улице, его пинали ногами. Его можно было видеть в урнах, мусорных баках. Даже в деревне, где кажется знали ему цену, было такое.

И это продолжалось до 90-х гг. 20 века. Когда в дело вступил рынок, страна встала на колени, цены резко возросли, в первую очередь и на хлеб. И тогда люди взвыли, хлеб стали уважать.

И это чувствуется и сейчас. Хлеб пользуется спросом. И страна уже не та , что в конце века. Она становится всё сильнее и сильнее. И наше Купино и район (в Новосибирской области по Кулундинской зоне он входит в первую тройку производителей сельхозпродукции) из года в год меняется в лучшую сторону. А значит, я ещё буду нужен своему следующему хозяину Панасюку А.А., которому я достался по наследству. И моя работа- хранителя хлеба ( и истории) будет продолжаться.