По пыльной дороге тянулись пехотинцы. Солдаты шли на расстоянии друг от друга, не соблюдая строя. Сорок три человека во главе с лейтенантом и двумя сержантами. Всё, что осталось от роты в последнем бою. Вымотавшиеся до последнего предела, вторые сутки без сна и почти без еды. Заканчивались последние сухари и махорка. Шли молча, никто не разговаривал.

Несли на себе всё своё снаряжение, включая ПТР, станковый пулемёт «Максим» и два ручных «дегтяря».

И на всём протяжении пути ни одного живого существа: ни людей, ни животных. Деревни, которые попадались, были дотла сожжены и разрушены войной. Торчали только редкие посечённые печные трубы. Ветер носил пепел и запах гари. Даль заволокло, как туманом, дымом.

Шли из последних сил. Не помог даже краткий привал. Ротный не знал уже, как приободрить бойцов, поднять боевой дух. «Песню, что ли, спеть?» Но лучший запевала погиб в последнем бою. «Да, наверно, и песня не поможет… Народ вымотался».

И вдруг где- то далеко впереди, будто услышав мысли командира, запел петух. «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!» - отдавалось эхо.

«Жив пернатый! Сберёгся от фрицев! Как уцелел в этой огненной круговерти?!» И стало радостнее от этой «музыки» на душе.

И с бойцами произошла перемена. Повеселели лица. Подтянулись ряды. Выровнялись шеренги. Взяли ногу, отбивая строевой шаг…

И уже не усталая группа солдат тащилась к месту назначения, а шла грозная сила, готовая выполнить любой боевой приказ.