Мария Брюханова: военные годы Новокузьминки Ордынского района

Из воспоминаний коренной жительницы с.  Новокузьминка Ордынского района Новосибирской области Брюхановой Марии Прокопьевны:

Жила в Новокузьминке весёлая, приветливая кареглазая девушка Маша. Днями работала на поле, вечерами с подружками пела под гармошку озорные частушки и украдкой вздыхала по знакомому пареньку. Лето 1941 года началось так же, как и всегда: заканчивались посевные работы в поле, надоедливо звенели комары, мужики прикидывали - какой будет сенокос, бабёнки- молодушки по вечерам сидели на лавочках перед домами – и никто не ждал чёрной вести- телеграммы, прилетевшей в деревню вечером, о том, что началась война.

Мария вспоминала: «На следующий день мужиков забрали. А сели на трактора – Тася Пяткова, Шура Клапова, Оня Бочарова - 20 девчат занялись мужским делом. Дети продолжали учиться, но, когда было нужно, шли на поле с матерями пропалывали просо и пшеницу руками. Всех подростков забрали в город Новосибирск на военный завод.

А я до войны пасла телят, а во время войны председатель сельсовета назначил меня возить почту, но если было надо, я вместе со всеми ловила на полях саранчу, собирала колоски. Умели люди в то время трудиться. Тракторов не хватало- пахали на быках, на коровах подвозили семена. Пахали ночью так: впереди идёт человек с фонарём, а сзади пахарь едет. Работали много, не глядели, что голодные. Колоски наберём, зерно через рушалку пропустим, с лебедой смешаем , кашу наварим и едим.

Духом не падали. Тело уставало, а душа-то живая! С песней работали, да с прибаутками. На праздники пива из свёклы наварим- вот и веселье. Много похоронок через мои руки проходило. Были и обманные. Парня одного по ошибке убитым считали, а он вернулся. Вот радости было, и многие стали надеяться, что и их родные тоже живы. Эта вера сил прибавляла.

Дров мы летом не готовили – не было времени. Ездили в лес зимой кто на чём: на быках, лошадях, а кто и сам в санки впрягался. Морозы крепкие выдавались - тяжело было. Носить из одежды нечего было. Всё имеющееся чинили - заплатки ставили. Днём замажется - вечером стираем, над печкой сушим, а утром опять это же надеваем.

В начале мая 1945 года мы с Тасей Бородиной как и всегда в Верх-Алеус поехали. Я за почтой, она фляги со сливками повезла. Смотрим: бегают все по деревне, на работу почему- то не ушли ещё, переполох подняли, плачут. Ближе подъехали - слышим: « Война кончилась!»

Эту новость мы с Тасей Бородиной в Новокузьминку и привезли. Все радовались безмерно. Вскоре мужчины с фронта возвращаться стали. Первым пришёл Терёшин Василий Яковлевич. А мой-то муж с войны не вернулся, где-то в Брянске его могила. После Победы нам дальше работу продолжать надо было. На женщинах план сена оставался. Так трудодни зарабатывали. За день 200 граммов зерна присчиталось. А за год надо было 300 трудодней выработать. Нет выработки - нет зерна.

Я почту оставила, пошла поваром работать, а потом в прицепщицы ушла - так мне лучше показалось: сутки работаешь, сутки дома. А однажды чуть Богу душу не отдала - платье попало под клин плуга, меня затягивать туда начало. Хорошо тракторист увидел, остановился. Нога уже у клина была. Испугалась и опять в повара подалась».