Со стороны властей староверов всегда преследовали, плохо к ним относились и многие из них бежали в Сибирь, осваивая самые отдаленные уголки этого края. В числе этих многочисленных староверов были и мои предки. Бежали они из Пензы на большие земли в конце XIX века. Жили староверы большими семьями, на редкость крепко и слаженно. Дед Яков и бабка Дарья приехали на санях с четырьмя дочерьми – Анной, Ульяной, Прасковьей и Феоктистой. Моя прапрабабушка Анна была еще младенцем, приехала, как говорится «в пеленках». Приехали они в село Новогорностали Здвинского района Новосибирской области. Это село до сих пор существует. Там они и похоронены.

Все староверы были очень трудолюбивы, жили в согласии, почитали старших, лень у них считалась грехом. Дед Яков, когда кого-то хвалил, то говорил: «Ну, это настоящий кержак». В семьях староверов не принято было заводить ссоры, обманывать кого-то, подшучивать или насмехаться над кем-либо. Может поэтому дед Яков прожил аж 115 лет! (1820–1935 гг.). Дед Яков, как любой старовер носил густую бороду и усы. Их семья была очень религиозной, молились староверы двумя перстами, а не тремя, время считали от сотворения мира, а не от рождества Христова. Иногда старообрядцев называют чашечники, так как они были очень чистоплотными и из своей чашки кержаки напиться никому не давали. Поэтому дед Яков и бабка Дарья в гости ходили со своими кружками и ложками.

В конце 1930-х годов прошлого века моих родных постигла участь миллионов жителей нашей огромной страны – детей Якова и Дарьи раскулачили, забрали имущество в колхоз, а самих расселили по бескрайним просторам Сибири: Ульяну в Казахстан, Прасковью в Томскую область, Феоктисту за Васюганские болота. Мою прапрабабушку Анну не раскулачили, так как ее муж Пустоветов Константин Федорович, геройски погиб на фронтах Первой мировой войны, был героем России, награжден орденом Святого Георгия и она, будучи «солдаткой», осталась жить в деревне мужа с. Петраки Здвинского района.

Жизнь Анны является для меня примером человечности и жертвенности. У нее было трое детей, двое из которых погибли – один в 12 лет, другой в 22 года. Баба Анна не работала в колхозе, у нее была надомная работа – шила, вязала, стирала и гладила белье, лечила детей на дому. За это денег не брала. Люди благодарили ее продуктами или помогали выполнять тяжелую мужскую работу.

Жизнь в то время была очень тяжелой в селе. Но, несмотря на то, что у Анны были свои дети, она приютила еще двоих детей из деревни, двух девочек – Лиду, корой не было 2-х лет (ее мать заболела чахоткой и умерла), и Дуню 9-ти лет (ее с братом бросили родители, закрыли дом и ушли). Баба Анна взяла ее в качестве няньки для детей, чтобы оставалось время для надомной работы. Дуня впоследствии ушла от нее, а Лида осталась и стала сестрой ее детям, превратившись в члена семьи. Внуки Анны до сих пор ее так и называют «нянька Лида».

Моя прабабушка Шура (в замужестве Пустоветова, затем Круглова), дочь бабы Анны, тоже была очень добрым человеком. Она перенесла тяготы Великой Отечественной войны, работала в совхозе Петраки, а затем в селе Новочаново Барабинского района, возила сено на быках, варила мыло для доярок и скотников, пережила голод во время войны, воспитала пятерых детей, похоронила пятерых в детстве. Вынесла все тяготы жизни и не озлобилась. Моя мама запомнила ее как необычайно светлого и доброго человека. Баба Шура всегда говорила: «Живёшь сам – помоги и другому».

Я считаю, что мои предки вынесли все тяготы жизни, благодаря правилам, воспитанным с детства и впитанным с кровью матери – трудолюбие, согласие, милосердие. Эти правила они передали и своим потомкам. Именно поэтому моя семья бережно хранит воспоминания о них, и я буду продолжать эту традицию.