Вспомните, земляки, самое дорогое в ваших минувших днях, оно непременно коснулось нашего вокзала, и самое горькое без него не обошлось.

Навсегда останется в памяти тогучинцев наш вокзал первых военных дней. И теперь помнят они, как там матери провожали своих сыновей, жены – мужей, сестры братьев, провожали в великий поход. Защищать Родину… Вспомните же, товарищи, последние слова перед расставанием, последний взгляд дорогих нам людей, что не вернулись в Тогучин, не увидели больше белого вокзала, родимой речки Ини. Вспомните… Это было на вокзале в годы войны.

Четыре года далеко на западе полыхала война. И четыре года, почти каждый день тогучинцы провожали на своем вокзале тех, кому пришло время защищать Родину. Были в эти годы на вокзале и встречи. Редкие встречи. Родные встречали тех, кто отвоевал, без руки, без ноги или, потеряв здоровье в окопах, возвращался в родной поселок.

Старушка из-за Тогучинки рассказывала мне: «На второй год войны, как раз перед Новым годом получила от сынка телеграмму. «Встречай меня, мама, на вокзале. Захвати саночки с собой». Ну думаю, привез чего-то сынок. Может муки, або сахару. Время ж было голодное. Поезд пришел. Гляжу я в один конец, в другой. Откуда подлетит мой ясный сокол. А он рядом тянется с костылем. Одной ноги совсем нет. Другая покалечена… Везу его саночках домой, везу и плачу. Плачу от радости, что жив остался сынок…

И вот пришла в Тогучин весна Победы. Вечерами, когда приходил из Новосибирска пассажирский, людно было на вокзале. Встречающих было в десять раз больше, чем приезжающих. Шли на вокзал и те, которые уже давно получили «похоронки». Думали: авось, бумага соврала, а поезд привезет родненького. И привозил иногда…

Тогучинцы рассказывают о женщине, которая двадцать лет ходила на вокзал, чтобы встретить мужа ли, сына ли, а может просто дорогого ей человека. Она была строго и скромно одета. В высокой прическе серебрилась прядь седых волос. Всегда поднималась на платформу по наружной лестнице, что с каменными шарами на бетонных перилах. Почти никто уже давно не ходит по этой лестнице. Но она поднималась непременно у каменных шаров. Наверное, когда провожала любимого человека, именно здесь были сказаны слова. И говорят, что встретилась все же она со своим дорогим человеком именно на этой лестнице.

Своеобразно, интересно здание нашего вокзала. Вспомним о нем – и представляется два строения. Когда мы приезжаем в Тогучин, идем от поезда к вокзалу, мы видим на фоне недалекого бора широкое одноэтажное здание с надписью вверху «Тогучин». Когда же собираемся в дорогу, подходим от Ини к вокзалу – перед нами красуется легкий двухэтажный дом, крыша которого упирается в голубое небо. Смотришь на него, и не хочется надолго покидать родной город.

Кто же и когда построил это здание? Кто сделал этот подарок тогучинцам, вложив в него частицу своего труда, своей жизни? Я пытался найти ответ на этот вопрос в архивных документах. И ничего не получилось. Ни в нашем районном, ни в областном архивах таких сведений не нашел. Пришлось обратиться к живой памяти земляков.

Осенью 1976 года в очередном очерке о нашем городе не без умысла написал: «Все мы любуемся прекрасным зданием нашего вокзала. А кто его строил? На этот вопрос вряд ли кто ответит из тогучинцев. А хорошо, если бы кто ответил. Подробно написал, написал имена строителей».

Прошло несколько дней, и я получил два письма. Тогучинец Балаганский Яков Николаевич писал: «Мне еще и восемнадцати лет не было, когда я устроился работать курьером. Развозил почту по прорабскому пункту от станции Мурлыткино до Девино. Всю работу видел, как строилась железная дорога. Старшим прорабом на строительстве вокзала был Колосов Леонид Андреевич, бригадиром каменщиков – Калинин Сергей Васильевич. Он эти круглые каменные шары делал, что на перилах наружной лестницы, и фасад согласно чертежам. Архитектор же был из управления Сибстройпути (г. Новосибирск, ул. Урицкого, 41). Фамилии его я не помню».

А жаль, что не помнит. Ведь архитектор – первое лицо, с которого начинается здание, по его проекту, чертежам оно возводится. Надо искать сведения об архитекторе.

Второе письмо было написано четким ученическим подчерком. Похоже, что бабушка диктовала внучке.

«Отвечаю Вам на очерки из истории Тогучина. Вы пишите, что вряд ли кто знает, кто строил вокзал. В строительстве вокзала принимала участие моя сестра Анна Ивановна Решедько, каменщик, а я, Решедько Евдокия Ивановна, работала штукатуром- бетонщиком. Это было в 1934 году, а заложен вокзал раньше. У меня есть фотографии строителей. Улица Ломоносова, 20».

Иду на эту улицу, к Евдокии Ивановне. Не знает ли она что-нибудь об архитекторе. Может, он изображен на фотографиях, о которых он пишет. Меня приветливо и очень как-то по-свойски встречает высокая синеглазая женщина. Ни за что не поверишь, что ей перевалило за шестьдесят. Такая бойкая, жизнерадостная. Движения изящны и легки, голос звонкий, приятный.

Она с увлечением рассказывает о своей жизни, работе. Родилась в Славгородской области, жила в деревне, работала в колхозе. В трудном засушливом 33-м году с мужем и сестрой оставила родную деревню. Поехали искать лучших мест. Остановились на стройке дороги Новосибирск–Новокузнецк. Муж работал землекопом. Она же освоила штукатурное дело. Строила вокзал, детский сад, баню. Числилась ударницей, получала грамоты. В речи ее звучит светлая грусть по дорогим дням юности: «И работали много, и отдыхали интересно. Поужинаешь, бывало, и сразу бежишь в клуб на репетицию. Ставили спектакли в Тогучине, а по воскресеньям выезжали к рабочим-грабарям на дорогу». И на фотографии, которую отдала мне Евдокия Ивановна, – участники художественной самодеятельности: Яковлев Боря (связист), Кудрявцева Маша (воспитательницы детского сада), Щербаков Петя (слесарь), Янченко Ольга (секретарь комсомола), Решедько Дуся (штукатур). На другом снимке – группа молодых загорелых людей в майках, в спортивных костюмах. Вверху надпись: «Участники первой физкультспартакиады союза ЖДШС. Коллектив ст. Тогучин. 23-25 июля 33 г.». и здесь представлены строители вокзала. В первом ряду первая слева – штукатур Шибких Александра, третья – каменщик Решедько Анна.

Из начальства на стройке вокзала Евдокия Ивановна помнит только тех, с кем каждый день встречалась на работе: бригадира по штукатурным работам Межевого Василия, десятников (строймастеров) Филиппова и Медведева. А насчет архитектора… Она даже не подозревает, что такой был вообще. И нужен ли он.

«Вот тут недалечко, в переулке Чаплыгина, живет пенсионер Левчук, – говорит она. – Он тоже строил дорогу. Знает всех начальников. Зайдите к нему».

Левчук Яков Андреевич, коренастый, невысокого роста старикан, чем-то смахивает на былинного богатыря. Встречает меня у ворот, ведет в дом. А дом у него роскошный. Сам когда-то строил. Все предусмотрел и отделал на славу. Не только дом, но и ворота, сараи и колодец.

Хозяин приглашает меня к столу. «Люблю вот так, – говорит он, – за чашкой чаю поговорить с человеком, вспомнить молодые годы». В глазах его, голубых и добрых, засверкали теплые огоньки: «Дуся верно говорит. Я знаю всех, кто строил вокзал. Старшим прорабом был Колосов Леонид Андреевич. Толковый мужик. И грамоту имел неплохую и свое дело знал. А главное, уважал рабочих, и его люди любили. Ты уважь рабочего человека, оцени его труд, он всего себя выложит на работе. Он был старший. А просто прорабом там еще работал Лукьянов Иван Михайлович, по прозвищу «Свекровка». Постоянно ворчал на людей. Вот и прозвали мужика Свекровкой. Все ему чего-то не хватало. А ведь работали люди как! Молодежь, бывало, надо было с работы вытаскивать. Не уходили домой парни и после положенных часов. Каждый старался побольше сделать, опередить другого. И не ради денег. Радовало, тянуло людей на то, что большое дело проворачиваем. Дорогу строим. Нет, браток, наша жизнь не зря прошла. Столько добрых дел провернули. И, ей богу, не стыдно теперь пенсию получать…»

Сам Левчук уроженец Донецкой области. Отец его оттуда переехал в Томск. Яша там учился в школе горпромуча. Затем отец вернулся на Украину. Сыну же приглянулась Сибирь. Учился в Омске в строительном техникуме, в войну работал в Кемерово на заводе. И все же лучше Тогучина не нашел. К тому ж, тут стоят насыпи и выемки, которыми он любуется и теперь. «На стройке я работал по возведению земляного полотна. Целые горы свернули люди одними лопатами. Экскаватор же дали только один на весь участок. Так это когда было? В 1933-м. А дорогу начали строить в двадцать девятом».

Хотя и похвалялся Левчук, что он всех строителей вокзала знает, однако архитектора не помнит. И все же след мне указал: «Лет семь назад, – сказал он, – я случайно в Новосибирске встретил Колосова. Он тогда работал в Управлении дороги. Был начальником технического отдела Запсибстроя. Его бы Вам найти. Он непременно помнит и архитектора». Стал я разыскивать Колосова. Написал в Новосибирское адресное бюро. Жду ответа, и мысли разные приходят. Может Колосов уже не живет в Новосибирске. Семь лет прошло. И год рождения его в письме я указал наобум – 1905-й. Вскоре получил лаконичный ответ: «На Ваш запрос адресное бюро города Новосибирска сообщает, что гражданин Колосов Леонид Андреевич 1905 года , уроженец села Мокушенское Курганской области, прописан 11 августа 1972 года по адресу: г. Новосибирск, ул. Советская, д. 21., кв. 20».

Обрадовало меня это сообщение, но еще больше встревожило. Прописан человек пять лет тому назад. Мог уехать из города да не выписаться. Со стариками такое бывает. Как он себя чувствует? Ведь годы немалые – 72. Отправил Колосову письмо с просьбой рассказать о себе, о строителях нашего вокзала, а главное – об архитекторе.

Прошел месяц – ответа нет. Что же делать? Может его фамилия значится в телефонной книжке? Позвонить бы ему. Попросил дежурную междугородней навести справку. Телефонистка уверенно заявила: «Нет такого в Новосибирске. С вас пять копеек за вызов. Зайдите на телеграф – заплатите».

Ну, это она перехватила. Не нашла фамилии человека в книжке и решила, что его нет в городе. Заказал разговор по адресу. Через сутки я вновь у телефона со своими тревогами и надеждами.

– Говорите! – возвещает дежурная, оставляя меня один на один с молчащей трубкой. 

Только потрескивает, шуршит где-то на линии до далеко-далеко звучит полонез Огинского. На мои просьбы и отзывы не отвечает. Наконец раздается знакомый голосок дежурной.

– Ваше время вышло – кончайте разговор!

– Помилуйте, родная, не было ведь разговора. Не слышал я клиента.

– Минуточку.

В трубке что-то щелкнуло, умолкла вдали музыка, и звонкий, совсем не стариковский голос возвестил: 

– Здравствуйте Михаил Иванович! Ведь это вы меня из Тогучина вызываете?

– Добрый день, Леонид Андреевич. Именно вас мне хочется слышать.

И поведал мне Колосов о том, будто я его заставил жить заново. Он сидел, как сурок в норе, в своей квартире. Далее поликлиники и магазина никуда не выходил. А теперь он снова входит в Управление дороги, отыскивает своих коллег по прежней работе. Через них нашел доступ к архивным материалам. Он так понимает мою просьбу, что написать должен не только о себе, обо всех, кто был рядом с ним на стройке дороги, вокзала в Тогучине.

«Сознание, что я нужен людям, что моим прежним трудом интересуются, придало мне бодрости и силы. Поверьте, на двадцать лет помолодел», – сказал Колосов. 

Кто был архитектором, он еще не выяснил. Однако напал на верный след. Еще один-два выхода – и вопрос может будет решен. Тогда и письмо он мне напишет. У него есть фотографии, на которых засняты участники строительства железной дороги, Тогучинского вокзала. Беда в том, что эти снимки вклеены в общий альбом, с которым хозяину не хочется расставаться. Там вся его жизнь, работа и приятно человеку иногда полистать альбом, вспомнить молодые годы, свои дела, своих друзей, товарищей по работе. А ведь эти снимки тридцатых годов пригодились бы для нашего районного музея, да и в газете неплохо поместить бы некоторые из них. Что же делать? Иду к редактору нашей газеты.

- Николай Павлович, нельзя ли вашему фотографу доехать до Новосибирска, посмотреть интересный альбом, переснять то, что касается истории нашего города?

Лицо Николая Павловича светлеет, на доброе дело он отзывчив. Подписывает командировочное удостоверение Коле Останину.

И вот передо мной десять снимков тридцатых годов, записки, сделанные во время беседы с Колосовым. Он завершил свои поиски, визиты в Управление дороги, узнал много интересного.

Леонид Андреевич рассказал, что здание тогучинского вокзала интересно тем, что средняя его часть не имеет чердачного помещения. Корпус перекрывает деревянный свод, оболочка.

Руководили на стройке в разное время Горшков Иван Андреевич и Лукьянов Иван Михайлович. Конструктивную часть выполнял инженер Каравайников Константин Флегонтович. В результате визитов к своим товарищам по работе, поисков в материалах архива Сибгипротранса Колосов установил имя архитектора, по проекту которого строилось здание нашего вокзала. Им был Беденков Ефим Михайлович. Это он позаботился, чтобы здание так хорошо вписалось в рельеф местности, в горку, спуск к Ине, было красивым и удобным.