В 1555 году хан Кучум – сын правителя Бухары Муртазы из рода Шейбанидов – после четырнадцатилетней войны сломал сопротивление местных племён и стал единовластным правителем Сибири, но в сибирском ханстве оставалось не мало людей, преданных поверженному Едигеру, вот почему высокопоставленные мурзы не останавливались на ночлег в татарских поселениях, а искали отдыха здесь, на берегу скрытой средь кочек болотной речке Сазсу – тихое место, отдаленное от дорог, с чистейшими родниками и с необычайно величественным и красивым сосновым Бором. Останавливался здесь и сам хан Кучум, а чуть позже это место приглянулось его старшему сыну – Али, который не раз отдыхал на этом берегу, когда дорога его лежала на север.

Отряд Али-хана проезжал мостком над речкой Болотной, спешивался, и скоро несколько костров уже дымили на поле в кругу высоких сосен, а походные таганки возвышались над огнём, который с ярым наслаждением облизывал бока чёрного казана. Закипала ароматная шурпа, служка переливал чай из чаши в чашу, чтобы набрался чай с молоком вкуса ароматного и живительной силы, усиленный дозор караулил покой хана, караучи-воины собирали сухой валежник для ночного костра, а в это время кумыс в кобыльих турсуках заботливо остывал в прибрежных бурных родниках.

Над станом возвышалась только походная юрта хана Али, обтянутая лоснящейся бычьей кожей. Сам молодой хан скоро выходил с распущенными дегтярно чёрными волосами в атласном мягком, как прикосновение матери, халате, и садился на любезную подушечку под древней, царственно возвышающейся сосною. Отдыхал. Смотрел на покойную болотную даль, слушал песню камыша, трогательный пересвист мирных куличков и редкий, скандальный крик выпи. Любил Али чистый Бор, полный лёгкого воздуха, запаха смолы, перемешанного с полевым разнотравьем – лекарство для его больных лёгких.

Много лет прошло с тех пор, а я всё прихожу на край Бора, сажусь на место Али. Хорошо под сосной сидеть на горке, наблюдать простор. Глянешь вверх – так Али делал, а там иголочки в царской кроне, миллионы иголочек, как судеб людских.

А река наша Болотная в древние времена Сазсу звалась, что значит по-татарски – болотная река. Русские путешественники по нашим краям случились давно и создали первые Чертежи всей Сибири, а Семён Ремезов поместил на них реки и прочие озёра и города. Вот тогда черти эти – чертёжники, долго не думая, начертали по-русски, мол, река Болотная, а мне и невдомёк было проверить!

И приток-ручеёк, что из Лоханки течёт, звали Бала – малыш, так чатские татары его называли.

Бала – малыш – трогательно, и Иня – мама – нежно, и Обь – бабушка – ласково, и Ояш – низина – по месту, и Кунчурук – сторона восходящего дня – по делу, и Ача – горькая – по вкусу, а у нас Лоханка – по форме.

До сих пор над болотным простором стоит царственная сосна – хозяйка Бора, под ногами – смиренная Сазсу с Малышом-Бала, а в Водокачке – вода чистотой знатная. И в этом цветнике райском ты живёшь, как бабочка порхаешь, али комариком гудишь, радуешься и счастья своего не понимаешь.