Гражданская война в Сибири прошла по жизни россиян бело-красной полосой, оставив во многих семьях боль от гибели отцов и сыновей. Особенно страшно было, когда брат убивал брата, отец шел против сына.

    На уроке истории мы говорили о событиях Гражданской войны на территории Новосибирской области, при этом мы использовали материалы учебного пособия «История Новосибирской области» под редакцией В. Н. Молодина. На карте «Установление советской власти и Гражданская война на территории НСО» обозначено и наше село - Озёрки. Согласно карте, оно единственное из сёл Каргатского района входило в район массовых повстанческих и партизанских движений. Никаких исторических сведений о партизанах на территории поселения в исторической литературе нет. В нашем школьном музее есть воспоминания старожилов о трагических событиях той войны. На местном кладбище есть братская могила павших земляков от рук колчаковцев с именами жертв. Чтобы восстановить картину тех событий, я провел исследовательскую работу и вот что выяснил:

     « Было это в конце лета 1919 года. Мужики были в поле. Кто-то работал, кто–то воевал, а кто-то скрывался от войны. Игнат Яковлевич вернулся с войны домой и работал на жатве. До деревни дошли слухи, что по селам рыскают колчаковцы – мобилизуют молодежь, реквизируют лошадей и фураж. В этот день прискакал посыльный из села Озерки и просил дядю собраться с мужиками у сельсовета. Еще не успели собраться мужики все вместе, как нагрянули «белые». Стали стрелять и народ побежал кто-куда. По берегам озера рос высокий камыш – вот туда и бежали прятаться. Но, спастись удалось не всем: пули колчаковцев настигали и в камышах. Часть людей ушла за реку Баган и оттуда наблюдала за событиями. Из домов никто не выходил. Через сутки колчаковцы ушли, а люди пошли к озеру и забрали тела своих родственников. Семерых погибших схоронили в общей могиле. Вот их имена: И. Г. Линник,  И.Я. Кириенко, Н. И. Тропин , Н. И. Крайнюк , В.П. Скороходов, Н. С. Будко, П.И. Рожмань. Остальных схоронили рядом со своими родственниками на кладбище». (Из воспоминаний О. П. Петроченко).

    В музее села Кочки, в воспоминаниях командира партизанского отряда Н. Т. Попова, я нашел более подробные сведения о событиях Гражданской войны в наших селах. Попов Н. Т. рассказывает о нападении на село Озёрки банды Бессмертных (25 человек). Каратели ворвались в село с разных сторон, на 4-х бричках. Они вели беспорядочную стрельбу для устрашения местного населения. Тех, кто пытался сопротивляться, убивали. Мои земляки пали от рук карателей банды Бессмертных. Оказалось, что каратели – это жители села Кочки. Их руководитель - местный богач, Бессмертных, имел до революции свою мельницу. А один из его помощников Михеев - «верёвочник», имел сыновей – офицеров царской армии. Теперь сыновья служили у Колчака. Отряд Бессмертных, на то время, насчитывал 500 человек и занимался мобилизацией молодёжи в армию Колчака. Он имел связь с «голубыми уланами» атамана Аненкова. Им противостояли местные жители - партизаны под командованием Н. Т. Попова , бывшего фронтовика. Их задача состояла в том, чтобы мешать насильственной мобилизации.

   Для освобождения села Озерки от бандитов был послан отряд партизан из Кочек, под командованием Скорнякова Ивана Ефремовича, в количестве 25 человек. А на следующий день в Озёрки выехал командир отряда Попов Н. Т. с 10-ю партизанами. Карателей в это время в селе уже не было, они ушли в село Жуланка. В это время в соседнем селе Алабуга стояли «белые» и было решено нанести удар по этому селу. В это же время произошло столкновение партизанского отряда Твердохлебова с колчаковским отрядом, прибывшим из Убинки. Бой произошел у села Ярки. В результате боя партизаны отступили в село Индерь. Приехавший связной просил о помощи. Попов Н. Т. вынужден был идти на помощь Индерскому отряду, а в Алабугу послали небольшой отряд для проведения разведки боем. Как оказалось, этого было достаточно, чтобы внести панику в ряды колчаковцев. «Белые» бежали из села.

   В своих воспоминаниях жительница села Алабуга Трошина А. Н. рассказывает: «Когда пришли «Белые», жители села прятали лошадей и молодых парней на заимках. Люди уже знали, что будут отбирать лошадей и овес, а молодых парней заберут в их армию. Мой старший брат Захар участвовал в «германской» войне и попал в австрийский плен. Поэтому его дома не было, а вот отец и брат Петя (семнадцати лет) остались дома, так как не хотели меня оставлять одну в такое тревожное время. Моя мать умерла от тифа еще до войны. На тот момент мне было 13 лет, и я уже была хозяйкой в доме. Вот мне и пришлось спасать моих мужиков. Когда к нам пришли военные, то задали вопросы: « Где лошади? Где мужики?» На эти вопросы я отвечала:  «В степи». Обыскивать дом они не стали и ушли дальше. А отец и брат, в это время сидели в голубце. «Белые» в селе стояли недолго. Забрали у людей лошадей, овес и мужиков, кто помоложе. Казней не было, только деда Чекрыгина выпороли на площади шомполами. Старик был крепким еще, выдержал. Правда, с месяц ходил в женской юбке, так как штаны не мог одеть. Его задержал разъезд белых, что дежурил вокруг села. Старик вез целый воз хлеба на свою заимку. Они жили очень богато: более 20 голов дойных коров держали, много лошадей, овец. Сенокос у Чекрыгиных находился в районе сегодняшнего села Петровский (в 15 километрах от села Алабуга). Там у них был построен дом, хлев для зимовки и загон для летнего содержания скота. У них были работники – доили и кормили коров, косили сено, убирали хлеб. Вот, для них-то и вез дедушка хлеб, который напекла хозяйка. «Беляки»-то думали, что хлеб - для партизан и не поверили деду. Решили его, так вот, принародно испытать. Привязали к коновязи и дали 10 шомполов. Могли и расстрелять, наверно, пожалели старого человека. То, что они боялись партизан – это так. Как раз, в это время в лесу нашли убитого священника нашего прихода. Его убили в деревне, а уж потом вывезли в лес. Кто убил, я не знаю, но попа ненавидели многие люди в селе. Он только делал вид, что служил Богу, а сам творил всякие непотребства. Вот и воспользовался кто-то смутным временем – убил его. Попа привезли в село, на кладбище. Выкопали могилу, опустили гроб, но закапывать не разрешали, ждали команды из Сумов. В Сумах у «Белых» был штаб, так говорили, и к вечеру прискакал вестовой. Решили попа не хоронить в Алабуге, боялись, что если его убили партизаны, то могут тело выкопать и выбросить или еще как надругаться. Говорили, что в Сумах схоронили. Через несколько дней в селе поднялся шум – идут «красные». Колчаковцы бежали, даже полевую кухню бросили впопыхах. Каша молочная была уже готова. Но, был «пост» - молочное есть нельзя и всю кашу люди вывалили свиньям. Как оказалось, «красных» было мало, может десяток или чуть больше. «Белые» ускакали в направлении Ужанихи. Когда все улеглось, «красные» пошли по домам с теми же вопросами «Где кони? Где мужики?». Мои мужики сидели опять в голубце, а кони были на заимке. Те хлопцы, что ушли с «белыми» или «красными» больше в село не вернулись. Брата моего будущего мужа Ивана Тищенко, Мину, забрали «белые» и больше его мы не видели. Лошадей больных оставили в селе, а здоровых забрали. История со священником сыграла злую шутку с другим священником по фамилии Смирнов. Этого батюшку прислали на смену погибшему. Весной, на Пасху, батюшка вышел из церкви после всенощной и стал освещать куличи. В это время парни стали салютовать из ружей. Батюшка испугался и случился «удар» у него. Вскоре он умер. Хороший был священник…»

    В другом соседнем селе - Сумы местные жители пытались сопротивляться мобилизации, но силы были неравными. «Мужики, зная о приближающихся к селу колчаковцах, решили не пустить их в село. Подумали и решили, что лучшим способом для этого станет заслон на мосту через реку Сума. Стали стаскивать на мост металлические тяжелые вещи: бороны, плуги и прочее. Все это сложили в кучу так, чтобы нельзя было проехать конному по мосту. Получилась небольшая баррикада. Вооружившись топорами, вилами, цепами, дробовиками решили держать оборону. Когда подошли «белые», то сначала предложили разойтись мужикам «по-хорошему». Защитники отказались. Колчаковцы пригрозили стрелять и тогда мужики разбежались по домам. «Белые» вошли в село и стали искать зачинщиков и участников «обороны» села. Им помогла местная жительница по фамилии Гурьянова. Она прислуживала местному священнику. Вот она и показала дома, где проживали те люди, кто участвовал в столкновении на мосту. Этих мужиков арестовали и погнали в займище в «Заячий остров». Один из суминских мужиков пошел следом за ними и проследил, что с ними стало. Этих мужиков казнили и там же бросили. На следующий день суминцы забрали своих родственников и похоронили их в братской могиле». По воспоминаниям старейшего жителя села Орлова Н. Т.- семнадцать сельчан покоятся в той могиле на высоком увале на берегу реки Сума.

Да, мои земляки не хотели войны. Но, они были вынуждены сопротивляться мобилизации мужчин, изъятию лошадей и фуража, физическому насилию над собой со стороны как «белых», так и «красных».

    Весной 2019 года мой одноклассник Вадим Клаус с помощью металлоискателя на пустыре за озером нашел патроны от винтовки и пистолета. Мы долго очищали их от коррозии, пытались определить, что написано на гильзе, но безуспешно. И тогда мы решили продолжить поиск на том же месте. На площади в 9 квадратных метров, на глубине 10 – 15 см. мы обнаружили более 10 фрагментов и уцелевших патронов. К нашей радости, у некоторых гильз сохранилась надпись «REMINGTON 16». Откуда у нас в Озерках американские патроны? Для ответа на этот вопрос я обратился к материалам интернет ресурсов. Проанализировав материалы, я понял, что патроны калибра 7,62, выпушены американской фирмой «REMINGTON» в 1916 году для российской армии. Шла первая мировая война, патронов в русской армии не хватало. Правительство России обратилось к американцам за помощью, так как патроны этой фирмы подходили к нашей винтовке «трехлинейке» Мосина. Заказ американцы выполнили в конце 1916 - начале 1917 года, но как поставить в Россию, если в стране идут революционные события? Патроны решили поставлять через Владивосток. Началась Гражданская война и в европейскую часть России патроны не попали. Как же патроны попали в Озерки? Сегодня можно с уверенностью ответить – это эхо Гражданской войны. И «белые» и «красные» после прихода в населенный пункт заставляли сдать оружие «под страхом смерти». Сдавать было жалко или опасно, Хранить также было опасно. Вот и появлялись «схроны». Нередко боеприпасы и «обрезы» находили при чистке колодцев. Так эта братоубийственная война периодически напоминала о себе. И хотя война закончилась сто лет назад, она не забыта потомками! Волонтеры нашей школы следят за порядком на братской могиле, возлагают цветы и венки. Администрация местного сельсовета планирует установить в селе достойный памятник всем, кто участвовал и пострадал в этой войне. Памятник станет символом примирения старших поколений - наших предков, и напоминанием поколению живущему сегодня о той страшной трагедии российского народа.