К сожалению, поселка этого уже давно нет на карте Здвинского района, но память о нем жива в сердцах тех, кто там родился, трудился, любил.

  Это место можно сравнить с райским уголком: всего одна улица, но - какая!

Бревенчатые, в основном пятистенные дома, глядящие на улицу не менее чем шестью окнами, посредине наезженная колесами телег дорога, а по обеим ее сторонам – травка-муравка, по которой мы бегали наперегонки, не боясь пораниться: не валялось тогда на земле ни стекол, ни проволоки, ни гвоздей. А через дорогу от нашего дома находилось озеро по прозванию Волчье, где водились золотистые караси и где мы, ребятишки, с удовольствием купались.

Сразу же за огородами с картошкой, разделенными только межой и ограниченными сзади канавой, начинался лес, а вокруг него – поляны с душистой земляникой.  До сих пор помню запах этой ягоды, засушенной мамой на капустном листе в русской печи.

Жили бедно, но дружно. Никогда не забыть мне семью Экгардт, четырех милых подружек, с которыми мы играли в бабки, в мячик, сделанный папой из мочевого пузыря быка, да в куклы, сшитые старшими сестрами из лоскутков.

 А зимние долгие вечера! О них стоит особо сказать. Ведь, в пору моего раннего детства, в селе не было электричества, поэтому дома освещались керосиновыми лампами. Каждый вечер к нам приходила уже упомянутая мною семья Экгардт: 6 человек. Взрослые играли в карты и щелкали семечки, а мы, 8 детишек, забирались на полати и оттуда следили за игрой, рассказывали сказки, стихи, пели песни. И не было нам тесно и скучно.

Наш отец, Дмитрий Кузьмич, был мастер на все руки: и строитель, и печник, и пимокат, и охотник. Под стать ему были и остальные мужчины села, поэтому им не составило большого труда установить столбы, протянуть провода, чтобы в домах загорелись электрические лампочки. Как сейчас вижу это чудо! И пусть свет горел только до 12 часов ночи, все были счастливы.

 А - кино?! Его мы ждали, как волшебства. Все: и стар, и мал, с табуретками в руках, спешили зимой в клуб или контору, а летом – на ток, где в помещении амбара для зерна демонстрировали фильм. Плата за вход – куриное яйцо.

В Новый Год на память приходят те праздники из детства, когда вместо сосны или ели наряжали обыкновенную березку, украшая ее цепочками, сделанными из полосок раскрашенных газет, склеенных варенной в мундире картошкой. Сколько радости, веселья испытывали мы тогда!

 Нельзя не вспомнить и дорогу из Нижнего Чулыма до Высокой Гривы.

Это-  15 км, которые, чаще всего, преодолевались на повозке, запряженной лошадью, управлял ею Олейник дядя Андрей. Он был и почтальон, и хлебовоз, и «таксист» в одном лице. А зимой – на тракторных санях, в тулупе.

Замерз – соскакивай и бегом, грейся.

Очень жаль, что дорожка эта заколодела, заболотило ее – трудно теперь добраться до милых бугорочков, особенно в дождливое лето. А душа просится… Хочется посидеть на холмике, что остался от родного дома, построенного руками родителей, увидеть дерево, посаженное мною когда-то под бабушкиным окном, просто пройтись бывшей деревенской улицей и, может быть, нечаянно встретить кого-нибудь из земляков.

 Возможно, это связано с возрастом, не знаю, но мне все чаще и чаще стала сниться моя деревенька. Я вижу дома, людей которые снова там живут и трудятся. Сердце рвется из груди от удовольствия видеть все это. Но, увы, это только сон. Просыпаюсь со слезами на глазах.

Белой завистью завидую я бывшим нашим соседям из Доволенского района, жителям поселка Золотая Нива. Они, вот уже несколько лет подряд, собираются в День Светлой Троицы на своей родине, причем, приезжают люди издалека: из Краснодара, Волгограда и планируют нынче приехать даже из Германии!

 И я хочу обратиться к тем, кто помнит и любит Высокую Гриву: давайте попробуем и мы собраться в этот же день в этом святом для многих месте.

Помянем уже ушедших в мир иной и порадуемся за ныне здравствующих.