Петька-кормилец.

  Был вечер. Солнце шло к закату. Куры после трудового дня уселись на насест вокруг своего петуха. Петух был с массивной грудью, крупный, всегда ходил с гордо поднятой головой, гребень его был ярко-красный и очень украшал Петьку. Куры, как и полагается в гареме, во всём подчинялись ему, слушались и не отходили далеко от него.

   Вечером хозяева, пока солнце ещё не зашло за горизонт, решили покопать картошку. Они стали рыться в земле и заметили, что к ним идет петух. Он осторожно ступал своими большими лапами, поглядывал по сторонам, наверно, раздумывал - «надо ли идти». Куры все сидели на насесте. Хозяева рыли картошку. В земле было много дождевых червей, они были толстые, жирные, обычно куры их просто обожают. Петька с удовольствием поглощал их одного за другим. Наевшись вдоволь, он также важно отправился в курятник.

   Хозяева посмеялись: «Ишь, хитренький какой, курам не разрешил, а сам хорошо полакомился». Каково же было их удивление - оглянувшись назад, они увидели, что Петька ведет весь свой «гарем» за деликатесным кормом. Пришлось хозяевам еще подкапывать несколько рядочков, чтобы и курочки потрапезничали на ночь.

  Вот такой у нас был петух-красавец, любимец своих дам-курочек да еще и заботливый кормилец.

                                                                                                           Ч Ё Р Н А Я  К У Р И Ц А.

  Как только солнечный лучик заглянул в окно курятника, куры сразу же встрепенулись, стали слетать с насеста, махать крыльями. Петух - «Петрович», так прозвали его хозяева, запел громко, владычно, призывая кур к порядку. Куриц было много: белые, пёстрые, красные и среди них одна - чёрная. Из-за своего иссиня-чёрного цвета, она всегда держалась особливо. Куры, почему-то, её не любили, клевали, не подпускали к кормушке с пшеницей и к миске с водой. Все дружно

гуртом высыпали на полянку, а черненькая гуляла в стороне и с завистью поглядывала, как они дружно кококали, переговариваясь друг с другом. Да и «Петрович» постоянно был около них. Он, найдя червячка или букашку, подзывал своих красавиц курочек. А чёрненькая копалась в сторонке одна, обделённая заботой и вниманием Петровича, и никому до неё не было дела.

  В соседнем дворе тоже копошились куры с петухом, и этот петух, заметив, что у Петровича такой красивый гарем, решил обратить на себя внимание, взлетел на забор, стал хлопать крыльями, громко петь, ну прямо заважничал и, перелетев через забор, подбежал к курам. Петровичу, конечно, это не понравилось. И тут разразился настоящий петушиный бой. Петухи то сбегались, ударяясь друг о друга, то разбегались и снова мчались навстречу. Куры переполошились, встревожились, громко кудахтали, призывая на помощь хозяев. И только черная курочка не растерялась, когда в очередной раз чужак налетел на Петровича и стал клевать его, да так, что полетели перья, она подбежала к драчунам и стала защищать своего властелина: била соседа крыльями, клевала клювом. Не ожидая такого напора, соседский петух с позором сбежал. Благодарный Петрович, оправившись от испуга, запел «кукареку», захлопал крыльями, а потом отблагодарил черную курочку любовью. Теперь Петрович всегда был с нею рядом, да и другие куры зауважали её. Они все вместе гуляли на полянке.

                                                                                                      М И Х А Л Ы Ч

  Нам подарили маленького козлёнка. Он был кучерявый, с маленькими рожками и всё время плакал. Нам было жаль уносить его в сарай, и, на первое время, мы решили оставить его дома. Он быстро освоил кресло, в котором было мягко, тепло, уютно. Назвали его Мишкой. Утром Мишку выпустили на улицу, он подошёл к собачьей будке, заглянул туда. Из будки вылез пес, обнюхал козлёнка и стал спокойно следить за ним. Тем временем Мишка залез в будку и улегся на мягкой подстилке. Так началась их дружба. Во время дождя оба залезали в будку и забавно выглядывали в проем дверки. Если собаку отпускали гулять, то козленок бегал вместе с ней. Они выглядели настоящими друзьями, всегда были неразлучными и домой возвращались вместе.

  Как-то Мишке положили свежескошенной травы, он с большим удовольствием вкушал её. Однажды, ему стало плохо, у него не стал работать желудок. Мы не знали, что делать, как помочь. Так было жалко его, да и собака не отходила от него, обнюхивала, поскуливала жалобно и лежала рядом.

  Нам посоветовали напоить козленка смесью: полстопки водки, смешанной с сырым яйцом. Мы так и сделали, козленок после процедуры постоял, постоял и пошел в будку, пёс, тут же, улёгся рядом в качестве охранника. Прошло четыре часа, а козленок не выходил. Мы подумали, что ему всё еще плохо. Пришлось заглянуть в конуру, там терпко пахло перегаром. Мишка спал сном младенца. Мы вытащили его из будки, он встал на свои ножки, обрадовался своему другу и стал резво бегать и подпрыгивать по ограде. Так мы его вылечили.

   Козлёнок рос "не по дням, а по часам", как в русской сказке сказывается, и вскоре из Мишки он превратился в Михалыча.  Иначе его и назвать невозможно было. Жить его перевели в сарай. У него выросли большие крутые рога, борода с завитушками. Свою дружбу с собакой он не забыл, если пёс лаял на незнакомых, то Михалыч блекал в ответ, отзываясь.

  Однажды хозяин двора присел на ступеньку погреба и закурил. Михалыч подбежал к воротам загона, подпрыгнул, встал на задние ноги, передние положил на ворота, принял стоячую позу, смотрел на хозяина и зазывно причмокивал губами. Хозяин подошел к нему, сунул ему незажженную сигарету в рот.

  Михалычу это понравилось, он передвигал сигарету из одной стороны рта в другую , и как заядлый курильщик прищуривал один глаз. И теперь, как только хозяин усаживался с сигаретой, козел тут же вставал на ворота и выпрашивал «Ме-Ме». Его угощали, и он демонстрировал, как в цирке, свое умение.

  Михалыч жил долго, давая хозяевам пух на носки, варежки, перчатки. Его и сейчас все домочадцы вспоминают с любовью и юмором.

                                                                                                                Б У Я Н

  Корова Зорька отелилась ночью. Родился красивый «весь в маму» бычок, крепкий с толстенькими сильными ножками. Он сразу встал и потянулся к вымени. Зорька сама способствовала этому, отставляла в сторону заднюю ногу, как бы освобождала доступ к вымени. Насосавшись молока, бычок улегся под теплый бок матери.

   Утром он уже нарезал круги по сараю вокруг Зорьки. Корова беспокоилась и оглядывалась, наблюдала за ним. Иногда урезванивала, мычала негромко и ласково. Он же, набегавшись, смотрел на всех своим красивыми лиловыми глазами с большущими ресницами. Назвали его Буян.

  Хозяева удивлялись его быстрому росту и набору веса. Мать его, Зорька, была из племенного стада, вот и сынок своей статью пошел в своих прародителей. Когда пришла пора выгонять скот в поле, Буян с матерью уже не находился.

  Сколько невест было в стаде! И он понял, что работы тут непочатый край. Домой его загоняли с большим трудом. Хозяева решили не выпускать его в стадо, а кормили дома сеном, комбикормом, свежескошенной травой. От такой жизни Буян еще быстрее рос, набирал силы и вес.

  Скоро он превратился в мощного племенного быка, крушил ясли и забор. Как-то, хозяева  отлучились по делам, Буян разрушил перегородки и вырвался в огород, где всё уже было посажено. Почуяв простор, бык понесся по грядам, круша и топча всё на своем пути. Съел перец, потоптал гряды с морковью, луком. Все превращалось в сплошное месиво. Наслаждаясь волей и свободой, бык нарезал круги по огороду.

  Сосед Валера, смотря на это, попытался загнать его в сарай, но не тут-то было. Буян, увидев человека, большими скачками понесся на него, сосед едва успел перескочить через забор и побежал звонить племяннику хозяев.

  Племянник Женя недавно вернулся из армии, крепкий, слаженный, с накаченной мускулатурой. Парень шел с большой уверенностью, что справится с хулиганом в два счёта. Женя зашел в огород. Буян, увидев его, скачками побежал к нему, приостановился, наклонил голову и стал мычать грозным голосом, пыхтеть, загребая копытом землю, изо рта его валил пар. Поза его была угрожающая.

  Постояв некоторое время, он со всего маха попер на Женю, нацеливая рога. Не выдержав такого напора, Женя побежал к изгороди и одним махом перескочил через забор. Буян подбежал, тяжело дыша, осматривался вокруг, ища своего соперника. Вокруг собрались люди с соседних огородов, они советовали, что предпринять, чтобы заманить его в сарай. Бык грозно мычал, угрожая всем своим свирепым видом.

    Женя решился перепрыгнуть через забор, тихо и ласково стал его уговаривать. Буян, услышав спокойный тон, да, видно, и выбился из сил, он послушно пошел в загон. Буяна сдали на мясо, живого веса в нем было около 300 килограмм.