Ферму № 3 совхоза 168, как и многие другие деревни, постигла участь быть стёртой с лица земли. Когда- то там кипела жизнь, жили люди, радовались и печалились. А сейчас - поле да небольшой перелесок…

  Между деревнями Сизево и Кармакла, в нескольких метрах от тракта, который соединял Барабинск и Здвинск, на высокой гриве, рос березовый лес. Около этого леса и возникла ферма № 3. Я не нашёл точных сведений о том, как это было и когда, но в электронном архиве НСО обнаружил карты Барабинского района, которые дают мне возможность примерно определить временной промежуток образования населённого пункта. На карте 1932 года есть границы совхоза, но ферма №3 отсутствует, а на карте 1940 года уже отмечена.

  Могу предположить, что сначала это был животноводческий и полеводческий стан. Станы создавались для того, чтобы с весны до глубокой осени можно было пасти на пастбищах скот, заготавливать сено, работать на полях. А в целях экономии времени, рабочим всё это время приходилось жить здесь же. Вот и перевозились всей семьёй. Очень скоро выстроилась целая деревня, правда без названия. Так и называли «Третья ферма». По воспоминаниям старожилов, в 50–х годах в деревне было около ста дворов, две улицы.

    Улицы располагались параллельно, вдоль березовой рощи. В ней кто-то смастерил качели. Это было любимым местом ребятишек и молодежи. Летом около рощи, на полянках собирали клубнику, а осенью шли по грибы. Общедеревенские праздники, такие как «отсевки», тоже проходили среди берёз. Остатки рощи сохранились до сих пор на «жилой» гриве.

  Жилища были двух видов. Пластянки – из обмазанных глинной пластов земли и саманухи - сложенные из самана (глины и соломы). Они были теплыми в холодное время года, и в них было прохладно в летнюю жару. Стены снаружи и внутри белили, и они приобретали веселый вид. Пол был земляной, его также намазывали глинной и застилали соломой. За белой глиной для побелки стен бегали в лог за деревней. Лог был довольно глубоким, весной в него стекала талая вода и не высыхала до середины лета. В жару ребятишки там купались и собирали клубнику, которая в траве была крупная и сладкая.

    Печи топили кизяком (это высушенный или переработанный навоз) или хворостом, который собирали в лесу. Лес рубить запрещали. Дровами отапливать разрешалось только контору, школу, магазин и баню.

  За первой улицей, у самой рощи, была кузница. Ребятишки любили прибегать в кузницу, потому как им казалось, что нет на свете интереснее места. Было интересно наблюдать за работой кузнеца и его помощника, иногда им позволяли покачать меха, тогда радости не было предела. Можно было часами смотреть за работой кузнецов и играть в прятки во дворе, полном старых телег и саней, ждущих ремонта.

   Справа от рощи располагались хозяйственные постройки: конюшня, склад и животноводческие помещения (базы). Большая часть работающего населения занята была, именно, в животноводстве.

      Столярка была на дому у Калашниковых. Там тоже было на что посмотреть. В ней изготавливали деревянные колёса для телег. Также, вязали сани, которые делались без единого гвоздя, но были настолько крепкими, что служили долгие годы.

  В то время люди даже не думали о колонках и водопроводах. В каждой деревне были колодцы. Конечно, не в каждом дворе, а по улицам. На третьей ферме их было два. Первый находился в центре деревни, около бани и использовался для нужд населения. Воду носили на коромысле по два ведра.

    Второй располагался за деревней, в сторону Кармаклы, возле баз, из него поили скот. Колодцы мужчины копали вручную лопатами, землю вытаскивали ведрами на веревке. В выкопанную яму до воды опускали сруб из осины, ставили ворот с цепью и цепляли ведро.

   В деревне был небольшой клуб. В нём проходили собрания. Раз в неделю приезжала кинопередвижка: киномеханик на телеге, запряженной лошадью, привозил кино. В такие дни в клубе яблоку упасть негде было. Установив аппарат и заправив движок–генератор, механик запускал зрителей в зал. Билет стоил 5 копеек, но и такие деньги были не у каждого. Эта проблема была решаема, так как заплатить за просмотр можно было одним куриным яйцом. В зале стояли деревянные скамейки, но ребятня усаживались прямо на пол, поближе к экрану. Во время уборочных работ клуб служил общежитием для приезжих рабочих.

Была в деревне начальная школа. Располагалась она в небольшом деревянном доме. Всех ребятишек, с первого по четвертый класс, учила одна учительница.

 На другой стороне улицы – магазин. В нём продавались товары первой необходимости. Хлеб в магазин привозили из Новочаново на коне, пекарни на ферме не было.

В 50 –х годах появилось в деревне электричество. Оно вырабатывалось автономно, от мотора, который был установлен на территории склада. За подачу электричества отвечал электромонтер. Свет давали только зимой до полуночи. В праздничные дни подольше. От электричества работал радиоприемник.

 В годы войны в деревне появились переселенцы. Это были люди разных национальностей. Они были сильно истощены за время пути, многие умирали. Местного кладбища не было, в мирное время хоронили в Сизево, а во время войны умерших закапывали в местной роще.

В трудные военные и послевоенные годы переселенцы, вместе с местными жителями, работали на полях и животноводческой ферме. Среди переселенцев были образованные люди. Их назначали на должности бригадира, техника-животновода, ветврача, зоотехника, счетовода и на другие.

     Из воспоминаний Дамзеной Фриды Александровны: «Жили мы в Саратовской области. В 1943 оказались в этой деревне. Мне было 12 лет. Жили в избушке, на метр вкопанной в землю. Стены сделаны из тына и обмазаны навозом с глиной, а сверху покрыта пластами. Во время дождя прятали детей под стол, прикрывали тряпками, так как все протекало. Еще девчонкой летом работала на покосе, гребла сено. Я была маленькой, худенькой. Одной было не под силу грести большие валки, так, нас ставили в пару с такой же маленькой девочкой. Жили прямо там, на поле в балаганах, домой не отпускали до конца покоса. Еду из продуктов с совхозного огорода варила повариха , и из дома родители немного чего присылали с "продуктивкой" (Это специальный человек, который каждое утро на телеге привозил продукты из дома, каждый знал свою сумочку.)

 В 1950 году вышла замуж за Казакова Дмитрия Геннадьевича. Регистрироваться ездили на быках в Новоярковский сельский совет. Фамилию не поменяла, нельзя было. Построили с мужем саманный дом, пятерых детей вырастили.

  Работала дояркой. Дома держали одну корову да трех овец, больше не разрешалось».

 В 1955 -1956 годах были приняты Указы Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений в правовом положении» с немцев, калмыков и других народов, находящихся на спецпоселении. И сразу же, один за другим, стали уезжать с Третьей фермы все переселенцы.

    В это же время началось укрупнение совхозов. Неперспективные деревни и сёла перестали существовать. В 1957 году начали переселять с третьей фермы оставшихся жителей на другие фермы совхоза. Кто-то переехал в Новочаново, кто-то на вторую ферму (сейчас эта деревня называется Голованово), но большинство жителей переехало в Сизево. Последними, в 1963 году, переселились Травкины и Скосырские. Туда же перевезли и некоторые дома. Сизево, как ферма № 3, вошла в состав Барабинского совхоза.

Обо всем этом могли бы поведать деревья, но они лишь молчаливо покачивают своими ветвями, храня прошлую жизнь поселения.