Я обязательно вернусь
Алексей Феоктистович родился в Ново-Сергеевке Кожевниковского района Томской области. В 1938 г его призвали в армию. Служил на Дальнем Востоке, на границе. Отслужив три, положенные года, в мае 1941 демобилизовался домой. При увольнении в запас, ему выдали старую форму третьего срока (так ее называли), сказав при этом, что новая - может скоро пригодиться. По возвращении в родное село, долго не задержался, навестив родных, отправился в деревню Кустово Болотнинского района, здесь он бывал до службы в армии, знал ее жителей и, еще тогда решил, что, отслужив, вернется сюда непременно. Кустовчане встретили его, как старого знакомого. В колхоз « Большевик»» требовался шофер, поэтому на работу устроился без проблем. Технику он любил, да и знал неплохо, помогла ему в этом и служба в армии. Жить, определили на квартиру к Прибыткову Андрею Петровичу, одному из первых жителей деревни, участнику первой мировой войны, много повидавшему, не единожды рисковавшему своей жизнью, полному кавалеру георгиевских крестов. Приветливый и разговорчивый Алексей вызывал доверие у хозяина, они быстро подружились, бывалому солдату и только что вернувшемуся со срочной службы было о чем поговорить, за разговорами засиживались до петухов. Деревня жила своей обычной жизнью: готовили лес, пахали землю, сеяли зерно, доили коров, а над прудом, пронизывая сырую тишину, голосила великая сводница – тальянка, девки, рассыпая сухую дробь, пели зазывные припевки, да в школе иногда крутили фильмы и, казалось бы, так будет всегда, но разразилась война. Страшное известие застало Алексея, когда он ремонтировал кардан, лежа под машиной, в гараже. Шестого июля пришла повестка из военкомата, его отправили на Дальний Восток, туда, где проходил срочную службу. На прощанье Андрей Петрович обнял своего постояльца, крепко прижал к груди и сказал: «Ты смотри там, сынок, возвращайся живым и невредимым! Под пули сам не лезь!». Помолчав немного, добавил: «Сам не напрашивайся, но и не отказывайся!»(действуй мол по обстановке.)
Шли тяжелые бои на Западе, но солдат отправляли на Восток, это была вынужденная мера безопасности, опасались, что Япония может вступить в войну, все чаще и чаще нарушали границу японские солдаты, осуществляли диверсионные вылазки в населенные пункты приграничной зоны. Положение в армии было тяжелым, солдаты недоедали. Алексей Феоктистович вспоминал: «Питание у солдат было очень скудным, так как основное продовольствие уходило туда, на Запад, где шли боевые действия, поэтому, иногда, ели даже овес, который был предназначен для лошадей, чтобы хоть как то наполнить желудок. Маршируя на плацу, на смотрах, пели: «Кони сыты, бьют копытом, разобьем по-сталински врага»… Вскоре, командование запретило петь им эту песню.
От нехватки витаминов у солдат стало ухудшаться зрение, и тогда пришло на помощь народное средство – пихтовый отвар. Ежедневно приходилось выпивать его по кружке, только после этого кормили в столовой. Алексей прослужил уже два года на дальнем Востоке, когда наши войска разгромили немцев под Сталинградом, японцы после этого немного поутихли, и ставкой было принято решение, часть войск перебросить на Западный фронт. Вместе с другими солдатами был и Алексей. Попал он в резервную часть верховного главнокомандующего Вместе с бойцами этой части он дошагал до Берлина.
Первое боевое крещение получил на Курской дуге. С группой солдат возвращался с боевого задания и, как не были осторожны бойцы, немцы все-таки заметили их и начали стрелять, двое погибли сразу, его же спасла рация. Пуля лишь немного задела руку. «Отделался легким испугом, видно в рубашке я родился!» - вспоминал Алексей Феоктистович.
Была осень сорок третьего. Наши войска с боями продвигались вперед. Подошли к Днепру. Перед бойцами была поставлена задача: «К 7 ноября освободить Киев! Задача была не из легких. Для этого нужно было, форсировать Днепр. Бойцы отдыхали после очередного боя, расположившись недалеко от берега; могучий Днепр медленно катил свои могучие волны, на землю плавно опускался вечер, стояла звенящая тишина, непривычная для бойцов. И вдруг эту тишину нарушила команда:
- Стройся!
Солдаты быстро построились, вышел командир батальона и обратился с речью:
-Товарищи бойцы! Командование поставило перед нами задачу: узнать расположение немецких войск. Для этого нам необходимо переправиться на другой берег, понимаю, что сделать это будет нелегко, поэтому и обращаюсь к вам. Желающих, прошу сделать два шага вперед! Предупреждаю, что задача не из легких.
Алексей хотел сделать шаг, но что-то удерживало его, возможно, предчувствие трагедии, а может и слова, как предостережение:«Не напрашивайся, но и не отказывайся!». В памяти всплыл образ Андрея Петровича, и он остался стоять на месте.
Переправиться на другой берег, вызвалась шестерка храбрецов. Когда стемнело, они сели в лодку и поплыли. На другом берегу их словно поджидали, не успела лодка доплыть до середины реки, как по воде заскользил луч прожектора. Вот он наткнулся на лодку с солдатами и остановился на ней; наблюдавшие за переправой бойцы замерли, моля в душе бога, чтобы он спас тех, кто там находился. Через несколько минут засвистели пули, полетели снаряды, на лодку обрушился шквал огня. Один снаряд попал прямо в лодку, раздался взрыв, и она разлетелась в разные стороны на мелкие куски, а людей находившихся в ней, поглотили воды Днепра. Некоторое время стояла зловещая тишина, никто не мог проронить и слова.
И когда, на другом берегу, все затихло, командир снова выстроил солдат, на этот раз, называя фамилии тех, кто должен будет переправиться на другой берег, среди них оказался и Михайлов Алексей. И вновь, почудился голос Андрея Петровича: «Сам не напрашивайся, но и не отказывайся!» Теперь он волей судьбы должен был выполнять приказ.
Бойцы осторожно опустили лодку на воду, командир произнес:
- С богом!
И лодка отчалила от берега. Было тихо, лишь слышался плеск воды от весел, потом и его не стало слышно. Немцы заметили лодку не сразу, она была уже недалеко от другого берега, когда луч прожектора, нащупав, выхватил ее из темноты, и тут же полетели снаряды, один из них упал рядом с лодкой, ее отшвырнуло в сторону и перевернуло волной. В одно мгновение бойцы оказались в воде, и лодка накрыла их сверху, это и спасло. Немцы решили, что русские погибли, прекратили обстрел.
Бойцы, чудом оставшиеся в живых, барахтались в воде, на какой-то миг вынырнув, жадно хватали ртом воздух, а потом снова погружались в воду с головой, пытались интенсивно работать руками, но намокшая одежда сковывала движения, плыть было тяжело, оружие и обувь на ногах тянули ко дну. Каждый из них старался изо всех сил плыть вперед, ведь судьба неслучайно подарила жизнь. Над головами сияло синее звездное небо, и Днепр медленно катил свои могучие волны.
Из всех выплывавших труднее всего было Алексею, плавал он не очень хорошо, к тому же кроме оружия за плечами была еще и рация, которую ни в коем случае нельзя было потерять. Руки и ноги от напряжения налились свинцом, с каждым разом делать взмахи становилось все труднее и труднее, и было страшно от того, что он может не доплыть, но собравшись с последними силами, приказал себе: «Соберись! Не раскисай!» Перед глазами всплыла картинка из детства, вот он маленький, спасая щенка начал тонуть, и мама, увидев это, бросилась в воду на помощь, с душераздирающим криком: «Сынок! Ты там того, держись!» И он, стараясь из последних сил держался, пока она подплыв, не схватила его за шиворот. И, сейчас, ему вдруг почудился голос матери, и как тогда он прошептал: «Держусь я, мама, держусь!»
Погружался в воду с головой, потом выныривал, прилагая при этом неимоверные усилия: «Я должен, я обязан выжить и доплыть до берега, вопреки всему!» Когда, в очередной раз ушел с головой под воду, кто-то рядом плывущий, схватил его за воротник и вытащил на ее поверхность, и потом уже больше не выпускал. Так они и доплыли до берега, с трудом выбрались из воды, и в изнеможении упали на песок. Лежали в забытьи. Сколько это продолжалось? Никто не помнил и не знал. Придя в себя, Алексей услышал до боли знакомый голос: « Ну что, фрицы! Не удалось вам уничтожить нас?.. Теперь держитесь! Вам капут! Это говорю вам я - Сашка Доронин, русский солдат, который и в огне не горит, и в воде не тонет!»
От этих слов и от голоса, ставшего таким родным, у Алексея на глазах заблестели слезы, и сердце радостно застучало : «Жив! Жив!» И в очередной раз, мелькнула у него мысль, что в рубашке родился. Услышав голоса, к ним стали подходить остальные члены их группы.
Было тихо. Впереди их ждало трудное задание, которое непременно нужно было выполнить, ведь от этого зависела судьба Родины. Опасность поджидала повсюду, один неверный шаг и тебя нет в живых, а умирать им вовсе не хотелось, они были молоды и полны жизни.
Обследуя берег, медленно и осторожно шли в его глубь.
Мокрая одежда прилипла к телу и, от этого было холодно. Тело содрогалось в ознобе, громко стучали зубы, и всем казалось, что только они нарушают ночную тишину. Во время движения удалось немного согреться и унять дрожь. Шли молча. Впереди обозначился силуэт какого-то здания. При виде его у каждого затеплилась надежда, что им удастся обсушиться и обогреться, немного поспать, и найти что-нибудь съестное, желудок урчал все сильнее и требовал пищи, голод давал о себе знать.
В разведку отправился Василий, а остальные, спрятавшись в кустах, стали ждать. Потянулись минуты ожидания. Каждый из них хотел, чтобы он быстрее вернулся с хорошей вестью. Вот, наконец, на горизонте замаячила долговязая фигура Василия: «В доме никого нет, и поблизости тоже». Теперь, уже не боясь, бойцы уверенно зашагали к месту ночлега. Отворив дверь, вошли в дом. В доме было темно и пусто. Василий зажег зажигалку, и все отправились осматривать его, в душе надеясь, что там среди всего, найдется хоть что-нибудь съестное.
Повсюду валялись вещи, кухонная утварь, видно хозяева очень торопились.
-Интересно, кто в этом доме жил?- осторожно спросил Владимир.
На одной из стен, они увидели много висевших икон.
- Не дом, а какая-то церковь!- произнес кто-то.
- Смотрите,тут книги какие-то! – сказал Алексей и, взглянув, добавил
- Они, тоже церковные!
-Скорее всего, здесь проживала семья священника - сделал заключение, Егор.
Продолжили обследование дальше. Сашка отправился к шкафчику. Через некоторое время тишину нарушил его радостный вопль:
- Ребята, смотрите, что я нашел! - в руках он держал буханку черствого черного хлеба.
- А может там еще что-нибудь есть? - заинтересованно спросил Егор
-Ага! Есть!
-Сало?
-Не… фасоль, да горох! И кажется сухари.
Да, в мешочке были действительно сухари.
При виде всего этого добра, голод еще больше усилился, но они продолжали обследование дальше. Заметив лаз в подполье, решили спуститься и туда. Проделать это вызвался Алексей.
В подполье было темно, а зажигалка, которая была в его руках, освещала плохо, по очертаниям предметов, можно было лишь только догадываться, что там. Идя почти на ощупь, он запнулся за ящик, потер ушибленную ногу, в сердцах выругался и проследовал дальше. Наткнулся на кадку, потрогал ее руками, посветил зажигалкой, но она была пустая, затем увидел еще поменьше, подошел к ней, надеясь, что там-то наверняка, что-то есть, но и там было пусто, лишь в третьей обнаружил какой-то сверток.
Осторожно взял его в руки, развернув, обрадовался, в полотенце было сало, самое настоящее сало, сглотнув слюнки: «Сегодня, как никогда нам везет! - подумал он - Теперь можно жить!» В желудке снова заурчало.
В углу, среди ящиков, наткнулся на бутыль, она была полная, в ней что-то было. Определить сразу, что там? Было просто невозможно, из-за недостатка света, может вино, а может горилка или масло?
Скоро ль,что ль?- закричали сверху.
-Сейчас!- отозвался Алексей, пытаясь взять бутыль.
-Ну?- спросили опять сверху.
-Иду! – ответил он и начал подниматься по лестнице
-Сейчас лечиться будем!- пыхтя от тяжести, крикнул Алексей. Он прекрасно понимал, что если в бутыли вино, то оно было как нельзя, кстати, так как от «купания» в Днепре все сильно продрогли.
- Ну, где ты там?- донеслось опять сверху
-Да иду, уже, иду!- услышали в ответ.
Наконец, показался Алексей, в руках он держал бутыль.
-Вот это да! – произнесли все в раз.
-Неужели вино?- спросил кто-то.
- Хошь бы и горилка! Плохо, что ли?- сказал Владимир.
-Вот это, сейчас, и узнаем! – встрял в разговор Сашка.
Выхватил бутыль у Алексея, понес к столу, поставив, стал откупоривать. В бутыли действительно оказалось красное вино.
_-Подите - ка, сюда! Сейчас лечиться будем по последнему слову науки и техники – и стал разливать вино в кружки.
Бойцы подошли к столу и, только, взяли кружки в руки, как раздалась команда:
- Отставить! Вино может быть отравленное - произнес командир
Все, с сожалением, вздохнули и поставили кружки на место.
Сашка, долго не раздумывал, он был самый отчаянный человек из их группы: «Ах, была, не была! Чему быть - того не миновать!» - выдохнул он. Помедлил немного, потом взял кружку с вином, и прежде чем выпить, высказал свое пожелание: «Если я помру, не пишите домой, что погиб от вина, а напишите, что пал смертью храбрых, при взятии Киева!» - и, запрокинув голову, залпом выпил. Прошло немного времени, но с ним ничего не случилось. Все обрадовались, разом заговорили и, взяв кружки, выпили, потом повторили еще и еще, съели буханку хлеба, сало, сухари, потом добрались и до гороха, и фасоли. Конечно, из добытых продуктов можно было сварить суп, но вокруг были немцы, и это было опасно, и еще, нужно было хоть немного отдохнуть перед выполнением боевого задания. Обсудив план действия на завтра, сидя задремали, прислонившись, друг к другу. И лишь только начало светать отправились разведывать местность. Вскоре, через Днепр, понеслось сообщение о расположении немецких войск. Войска Украинского фронта разгромили киевскую группировку противника, шестого ноября Киев был освобожден.
Разгромив немцев в Западной Украине, советские войска продвигались дальше на Запад.
Алексея срочно затребовали в штаб. Зачем им понадобился, он догадывался, не хватало поршневых клапанов для тормозных систем. Штаб находился в соседнем селе, не очень далеко, нужно было пройти рощу, большое картофельное поле и небольшой лесок. Было раннее утро, лучи солнца скользили по верхушкам деревьев, но было прохладно, так как на дворе стоял август, ночи не такие теплые, как в июле. Приближалась осень. Прохладный воздух освежал и бодрил. Толи ему почудилось, толи действительно кто-то окликнул его, Алексей обернулся и увидел старшину, который что-то кричал вдогонку. Сбавив шаг, приостановился и стал ждать. Догоняющий нес на спине большой мешок, поровнявшись, сбросил его на землю, вытер рукой пот со лба: «Ты ведь все равно идешь в ту сторону, смени грязное белье, для нашей батареи!». Перед ним снова встал образ, Андрея Петровича, и четко послышались его слова: «Сам не напрашивайся, но и не отказывайся!» Делать нечего, пришлось согласиться. Взвалив мешок за спину, он быстро зашагал по дороге.
В штабе, задержался не долго, сказав, что поршневые клапаны можно выточить на месте. Ремонт боевой и транспортной техники во фронтовом тылу имел не только серьезное оперативно - стратегическое, но и военно-экономическое значение, так как во время одной операции танки и САУ выходили из строя – по нескольку раз и столько, же раз они возвращались в строй и только благодаря тому, что ремонт проходил здесь же. Это влияло на повышение боеспособности войск. Настроившись на выполнение предстоящей работы, в хорошем настроении, он вышел из штаба и зашагал в полковую прачечную, чтобы сменить белье. Получив чистое белье, взвалил мешок за спину и заспешил на батарею.
Задумавшись, не заметил, как прошел лесок и оказался на картофельном поле. Очнулся лишь тогда, когда услышал урчание танка, из рощи, что была на противоположном конце его, медленно, переваливаясь с боку на бок, выполз немецкий танк. Алексей споткнулся, шарахнулся было назад, в глазах блеснул испуг и удивление: «Откуда он здесь, взялся? Этого нам только не хватало!» Понимая, что немцы могут заметить, недолго думая, упал в борозду, листва картофельной ботвы скрыла его, лишь только мешок маячил среди картошки, но Алексей как-то не подумал об этом. Фрицы обнаружили его сразу, и из танка застрочил пулемет, пули свистели справа, слева, Алексей все сильнее прижимался к земле, надеясь на то, что его все- таки не заметили, но пулемет продолжал строчить. И когда несколько пуль попало в мешок, наконец, сообразил, что он то, его и выдает. Сбросив, сразу же, свой груз, прижимаясь к земле, отполз подальше, веря в то, что теперь не будет обнаружен. И, действительно, стрельба прекратилась, видно фрицы потеряли его из виду, наступила долгожданная тишина. Расположившись, поудобнее, стал наблюдать за происходящим.
Через некоторое время, люк в танке открылся, и из него показался немецкий офицер с биноклем, он встал в полный рост и стал искать русского солдата среди картофельного поля. Алексей, выждав удобный момент, приподнялся встав на одно колено, снял с плеча карабин: «Ну, что фриц, будем квиты? Теперь мой черед!» - прицелился и выстрелил. Выстрел застал немца врасплох, не ожидал видимо тот такой прыти от русского солдата. Пуля попала в офицера, он выронил бинокль и исчез в люке. Через некоторое время танк развернулся на 180 градусов и быстро скрылся в роще. Наш боец с облегчением вздохнул, он понимал, что танк не просто так рванул с места, скорее всего танкист помчался к своим, спасать раненого офицера.
Некоторое время смотрел на рощу, туда, где скрылся немецкий танк. Потом взглянул на небо, оно было чистое, чистое ни единого облачка, только, откуда - то, вдруг, прилетела стая ворон и скрылась в роще.
Сердце Алексея радостно билось в груди от того, что он остался жив и, что досталось незваному гостю: «Били мы вас, гадов, и будем бить, пока не уничтожим совсем!»,- и с чувством гордости за себя, за то, что не оплошал, не посрамил себя перед Родиной, взвалил мешок за спину и быстрым шагом зашагал на батарею. На батарее отдал ношу старшине, тот, взглянув на мешок, сочувственно произнес: « Жаль, что кальсоны прострелены…»
Шел 1944 год. Наши войска с боями освобождали Белоруссию. Враг отступал, сопротивляясь. В одной из деревень, которую освободили русские, Алексей и его друзья остановились на постой у пожилой женщины, от местных они слышали, что баба Ганна лечит и может предсказывать судьбу.
В доме у нее, по стенам были развешаны сухие травы. От них пахло лугом и сеном, запах был такой знакомый и до боли родной, что на миг Алексею показалось, что он дома, в своей родной деревне. Его мать, тоже собирала разные травы. Высушив, складывала в мешочек, а потом из них заваривала душистый и ароматный чай. Его они любили пить в зимние вечера, иногда, в прикуску с кусочками сахара или с оладушками, или даже просто так, без всего, за окном трещал мороз или завывала метель, а им было тепло от потрескивающих дров в печке и от выпитого чая.
На стене, также как и у них, тикали ходики и висели в рамке фотографии. Одна из них привлекла внимание Алексея, на ней он увидел трех парней? Подойдя ближе, спросил:
- Баба Ганна, кто это?
-Да сыночки мои, они тоже как и вы, воюют… Только вот не знаю, живые али нет?.. Давно не было никаких вестей – и смахнула вдруг набежавшую слезу. Муж погиб еще в начале войны, а младшенький, тот, который справа, пропал без вести… – и снова смахнула слезу. Натерпелись мы тут, от этих иродов проклятых… Никого не щадили, ни старого, ни малого… Вот и племянницу мою вместе с малыми детками тоже не пощадили…она на какой-то миг замолчала. У Алексея до боли сжалось сердце, он подошел к маленькой сухонькой женщине, обнял ее за плечи, прижал к груди:
- Все позади! Ни немцы, ни полицаи сюда уже больше никогда не вернуться
Постояв немного,Ганна отпрянула от Алексея, вытерла нахлынувшие слезы и сразу же засуетилась
- Сынки! Усаживайтесь за стол! Вот, вареная картошечка! Грибочки! Козье молочко! От кормилицы моей, козы Маньки. Ох, и намаялись мы с ней!… Кое- как уберегла…
Алексей выложил на стол из вещевого мешка банки с тушенкой, хлеб и сахар, потом взяв нож, открыл, и все принялись ужинать.
Поужинав, поблагодарили женщину, а потом один из друзей обратился к ней:
- Баба Ганна, про Вас в деревне поговаривают, что Вы умеете предсказывать судьбу?
- Может и нам скажете, что нас ждет?- и все трое устремили свои взгляды на женщину. В их взглядах был неподдельный интерес и просьба.
Недолго поколебавшись, она взглянула на Василия:
-Все у тебя будет хорошо! Вернешься с войны домой цел и невредим, ни один, а с девушкой, которая станет матерью твоих детей.
-А что будет со мной?- спросил Алексей
-Ты будешь ранен, но ранение будет легким, пустяшным. Домой вернешься живым!
Подняв глаза на Сашку, долго и внимательно смотрела, потом повернулась и вышла из комнаты, ничего не сказав. Как друзья не просили, не умоляли ее рассказать, что же такое она там увидела, так ничего и не добились, баба Ганна на все их просьбы - отвечала молчанием. Лишь потом, когда он погиб, всем вдруг стало понятно, почему она тогда ничего и не сказала.
Алексей и его друзья, вместе с другими бойцами освобождали Польшу и Чехословакию, а в апреле 1945 года они оказалась в Германии. После тяжелого боя была передышка, солдаты расположились во дворе одного немецкого имения. В тот день была Пасха.
Сашка, посматривая на друзей, как-то загадочно улыбался, наконец, не вытерпел:
- Пацаны, смотрите, что у меня есть!- и вытащил из-за пазухи бутылку с пивом.
-Где ты взял?-удивленно спросил Василий
- Много будешь знать, быстро состаришься...
Друзья знали, что Сашка был человеком, от которого в любую минуту жди сюрприза. Но сегодня, когда вокруг летели снаряды, свистели пули … . Где и когда он смог достать пиво? Одному только богу известно. Зная его характер, долго не допытывались, ведь все равно ничего не расскажет.
А он продолжал:
Ну… какой сегодня день? Быстренько шевелите мозгами?
- Ну, воскресенье!
- А еще ?- все никак не унимался он.
Друзья недоуменно переглянулись, потом Алексей вдруг хлопнул себя по лбу:
-Ах… и как это я забыл.. Да ведь сегодня Пасха!
-Совершенно, верно! Сегодня Пасха, - закивал головой Сашка.
-Так, значит, ее нужно отметить!
- Может у хозяев, найдется что- то к пивку?
-Давайте, спросим!
Алексей и Василий, отряхнув немного сапоги, отправились в дом к немцам.
Постучав в дверь, они вошли. Сашка же остался во дворе. Ему захотелось вымыть сапоги в чане, который они обнаружили, обследуя территорию. Чан находился недалеко от дома и был полон воды. В округе, после длительной перестрелки, наконец, установилась долгожданная тишина, и не верилось, что она может нарушиться. Сашка усердно намывал сапоги, насвистывая любимую песенку, во двор влетел снаряд и упал рядом с ним, и тут же разорвался, земля со вздохом содрогнулась, тугая взрывная волна отбросила его в сторону, осколок снаряда попал ему прямо в сердце; умер он мгновенно. Услышав взрыв, друзья выскочили во двор: недалеко от чана с водой, зияла воронка, а рядом с ней, распростертое тело друга.
Алексей подбежал к нему:
- Сашка, Сашка! – позвал он друга, но Сашка молчал, лишь его гимнастерка на груди стала рыжей от крови
- Как же так?… Как же так?… Как же так? - все твердил и твердил Алексей, склонившись над телом друга Алексей, и слезы текли по его щекам и капали на Сашкину грудь.
Сашка погиб, нелепо, накануне окончания войны, (буквально через две недели будет подписан акт о безоговорочной капитуляции фашисткой Германии). Солдат, прошагавший сотни военных дорог, постоянно рисковавший своей жизнью, выходивший из любых передряг войны живым, погиб от случайно залетевшего снаряда. Он лежал на спине, с зажатой в руке тряпкой, так и не успев вымыть сапоги. И тут невольно вспомнилась баба Ганна, которая, так тогда ему ничего и не сказала, видно почувствовала и прочла в глазах парня - смерть. Так погиб их друг, самый отчаянный из них - Александр Доронин.
День Победы Алексей встретил в Праге, их батальон перебросили туда на подмогу, там же пуля задела его в плечо, но все обошлось. Жители Праги чествовали своих освободителей 9 мая, накрыв на улице столы, выставив на них, все самое лучшее, что было. После окончания войны Алексей, вернулся в родные края, на пороге дома его радостно встретила мать и любимая девушка.
Изображения
- Комментарии
Загрузка комментариев...