Антониде исполнилось шестнадцать лет, она была одной из лучших учениц школы, успешно закончила  шесть классов и мечтала продолжить обучение дальше, но война нарушила планы девушки. Вместе с другими женщинами и подростками, вдруг, рано повзрослевшими, трудилась в колхозе « Белорус». Ей, как одной из грамотных в деревне, предложили поработать на складе, вместо ушедшего на фронт кладовщика Ивана Кузьмича. В обязанности Антониды входил не только учёт материальных средств, но и выдача хлеба по карточкам; и это было, пожалуй, самым сложным; малейшая неточность - и нет доверия и уважения односельчан.

         Хлеб пекли на пекарне РАЙПО в Болотном и ежедневно привозили на полуторке.

          Антонида поджидала машину сидя на складе, который находился в большом длинном сарае. Попасть туда можно было лишь зобравшись на высокое крыльцо - излюбленное место деревенских ребятишек. Они прибегали сюда с утра пораньше, чтобы занять самое выгодное место, с которого можно было обозревать всю округу; восседая на крыльце совсем как взрослые, обсуждали все деревенские новости, постоянно поглядывая в сторону, откуда должна была появиться полуторка. Каждый из них мечтал первым увидеть машину и доложить об этом хлебной фее, так между собой называли Антониду; за это они получали от нее вознаграждение - хлебные крошки, оставшиеся после раздачи.

        Девушка была она добрая и чувствительная, сердце ее сжималось от жалости, когда видела голодные детские глаза. И как бы жалко ей ни было  детей, она не могла дать им даже маленького кусочка, тогда какая–нибудь семья не дополучила бы норму; и от этого ей становилось горько, вот и придумала она своего рода игру, при которой никто не пострадает, а детям принесет только радость.

          Из всей этой ребячьей компании, собиравшейся по утрам у склада, больше всех в ее сердце запал Ванюшка Белоглазов,  очень худенький, почти прозрачный насквозь и самый маленький мальчик. Глаза у него были большие и синие- синие, как бездонное небо, но всегда грустные, видно бремя забот, легшее на его маленькие хрупкие плечи, давило так, что и улыбаться-то не очень хотелось. И как ни старалась Антонида добрыми и ласковыми словами вызвать на лице его улыбку, ей удавалось лишь вызвать ее тень, а глаза всегда были грустными.

        Сегодня он первым увидел машину и с радостным криком: «Хлеб везут!» - влетел к Антониде, (вот и увидела в твоих глазах искорку радости, с теплотой подумала она), а потом вместе со всеми пустился в припрыжку по деревне, выкрикивая:

« Хлеб привезли! Хлеб привезли! Идите за хлебом!»

        Быстро обежав улицы, ребятишки возвратились назад и вновь устроились на крыльце, только они теперь не сидели, а толпились у двери, наблюдая как Хлебная фея ловко орудует руками, выдавая хлеб и, лишь услышав голос: « Эй, пацаны, расступись!»- расходились, давая возможность пройти пришедшему, потом снова смыкались, но при этом глаз с Антониды не спускали; замерев в ожидании, глотали слюнки, глядя, как она после очередной выдачи, осторожно и бережно сметает рукой в миску драгоценные крошки. Наконец, отпустив последнего, она появляется в дверях с миской и вручает ее Ванюшке.

      Счастливый обладатель есть крошки не спешит, он подносит миску к носу и, вдохнув в себя запах хлеба, задерживает дыхание на какое–то мгновение , а потом выдохнув, снова вдыхает и проделывает это он несколько раз (так делает его мама, когда делит хлеб между его братьями и сестрами) через какое–то время, поднимает голову, и так стоит, словно пытается сохранить в себе аромат хлеба и почувствовать его вкус, затем медленно обводит присутствующих взглядом, лицо его проясняется, озаряясь улыбкой, глаза наполняются радостью, и он произносит:

«Берите! Берите! Мне не жалко! ».

       Каждый берет лишь одну крошку, зажимает ее в ладошку и так стоит и ждет, когда возьмут все, после чего ладошки разжимаются, крошки окидываются напоследок взглядом, а потом почти одновременно отправляются в рот, но не проглатываются, а медленно жуются с причмокиванием, и проделывается это до тех пор, пока не закончится дележка. Лица у всех довольные, словно они съели не несколько крошек, а по целому куску хлеба, но больше всех радуется Ванюшка, сегодня крошек досталось всем поровну.

      Сердце Антониды не выдерживает, и она скрывается в дверях склада: « Господи… когда же закончится эта распроклятая война!" – шепчут ее губы, и на глаза наворачиваются слезы.

         Однажды, к ней на склад пришла маленькая Зиночка, она горько плакала, по ее щечкам, ручьями текли слезы. « Уж не похоронку ли получила ее семья?»- подумала Антонида, глядя на безутешно плачущую девочку - « Последнее время зачастило горе в их деревню».

- Кто тебя обидел, Зиночка?- как можно мягче спросила она.

-Шарик… Мамка, мне дала хлеб, и сказала, чтобы я его съела дома, а я не послушалась, вышла на улицу… А тут Шарик… Выхватил у меня его из рук и убежал… - и Зиночка заплакала еще сильнее. - « Хлеба у нас больше нет … А я так хочу!…Хоть самый маленький… Вот такусенький…- и она показала своими маленькими пальчиками.

-Нинка (Антониду в деревне называли Ниной) дай мне кусочек, а!

- Нет у меня его… Даже крошки… Все отдала мальчишкам.

-Врешь, ты все…Я знаю, что у тебя есть!..

- А не даешь ты мне, потому что жадная…

- А вот и нет…

      Антониду вдруг осенило - сегодня на склад привезли жмых, его давали телятам, чтобы лучше росли. « Отломлю кусочек и дам ей, может успокоится?"- подумала она и направилась к мешку,- « Никто и не заметит, если возьму чуть-чуть…»

-Зиночка, смотри, что у меня есть!

Зина оторвала ручонки от заплаканного лица и с любопытством уставилась на Хлебную фею.

- А что это такое?

- А ты возьми, попробуй! Я думаю, что тебе понравится… Ну бери же! Смелее!

 Зиночка осторожно взяла своей маленькой ручонкой жмых.

- А теперь ешь!

Малышка не спеша откусила кусочек, слезы ее мгновенно высохли, и на ее заплаканном личике появилась милая улыбка.

« Вкусно!- произнесли ее маленькие губки, и она быстро проглотили кусочек. Еще хочу!.. Ну дай, хоть, маненечко!

     Антонида снова направилась к мешку, взяла кусочек жмыха: « Держи! Маненечко!» - подала его Зиночке, и счастливая девочка выбежала со склада, но через некоторое время вернулась со своими подружками.

- Нинуся! Нинулечка! Нинуля!– теперь ласково обратилась она к Фее, понимая своим маленьким сердечком, что только так можно выпросить то, что ты хочешь.

-Дай им то, что дала мне!.. Мых!..

- Ни мых, а жмых!..- улыбнулась Антонида.

- Я дам вам его, но пусть это будет нашей маленькой тайной! (Она боялась, что если об этом узнают, у нее возникнут проблемы). - Фея направилась к мешку, взяла из него четыре маленьких кусочка и дала детям. - Не забудьте, что это наша маленькая тайна и о ней никто не должен знать! - напомнила она детям - Пусть хоть эти кусочки принесут им маленькую радость! - подумала она, а вслух произнесла: - Не забудьте!

 С этого дня визиты Зиночки с подружками участились, и Антонида, в тайне от всех, выдавала им лакомство, радуясь тому, что видит счастливые улыбающиеся лица детей. Малышня никому не выдала их маленькую тайну, но радость их была недолгой: вскоре Хлебную фею перевели на другую, подходящую для нее работу - няней в детясли.

      Антонида Федоровна Гердий (Базекина) была награждена медалью за доблестный труд в годы Великой Отечественной войны.