И БЕЗЗВУЧНО РАСПЛАКАТЬСЯ

Впервые в жизни я разговаривал с человеком, встретившим лицом к лицу самый первый час войны. И, по всей вероятности, больше такого шанса у меня уже не будет. Да и только ли у меня, - у всего нашего поколения. Оттого так дороги воспоминания о подобных встречах, ведь, слушая немного сбивчивую речь строго солдата, возникает ощущение перемещения во времени и пространстве, и кажется, что ты – участник тех событий.

Василий Иванович Синкин встретил меня, сидя в кресле, куда без посторонней помощи он сам добраться может с великим трудом. Простреленная грудь то и дело давала знать о себе тяжёлым хриплым дыханием, но память у бывшего солдата — феноменальная и ясная, как у сорокалетнего мужика! Василий Иванович родился на Алтае 24 декабря 1918 года, в селе Мочище 3онального района. В конце 30-х годов успел получить педагогическое образование, закончив Бийский техникум. А затем он был призван на срочную военную службу - обыкновенная история того времени, если не считать, что служба его началась в войсках НКВД. С этого момента он начал свой рассказ.

 В ряды «НКВД проклятого» он попал в 1940-м году. Тогда же его, рядового Синкина, направили на Западную Украину, в город Перемышль, по которому проходила советско-германская граница. К тому времени немцы заняли часть Западной Украины, поэтому граница, проходившая по реке, разделила город пополам: правая сторона города была советской, левая – у немцев. Рядовой В. Синкин был определён на охрану железнодорожного моста. «На пост мы выходили с «трёхлинейками» да противогазом в противогазной сумке. А немцы – с автоматами, налегке. Кто свободен был из них – купались, но границу не пересекали. В то время между СССР и Германией по охраняемому мосту шла торговля. Они нам поставляли какие-то глиняные трубы, другой «необходимый» товар, а мы им – нефть, газ, бензин, уголь…».

 В тот же год в город Перемышль приехала высокопоставленная комиссия в составе Л. П. Берии (в пенсне с золотой оправой), всесоюзного старосты М. И. Калинина, С. М. Будёного и К. Е. Ворошилова. Целью их приезда была агитация населения Западной Украины и последующее объединение её с Восточной Украиной. Поэтому, кроме караульной службы на границе, Василий Иванович занимался охраной первых лиц Советского Союза.

 Но время, между тем, шло своим чередом, и гарнизон по охране границы, численностью в восемнадцать человек, продолжал нести свою вахту в городке Перемышль. Как-то раз, заступив на пост, рядовой Василий Синкин решил проверить граничную разметку - белую, десятисантиметровую полосу, разделяющую железнодорожный мост пополам. Видимо, с этой же целью к ней подошёл и немец. Приблизившись к нейтральной полосе, оба солдата некоторое время с интересом разглядывали друг друга, затем перебросились несколькими фразами на родных языках, добавив ко всему красноречивые жесты, и разошлись. Потом подобная встреча произошла ночью. «Я тогда не курил, а нам выдавали папиросы «Беломорканал». И вот взял я тогда пачку беломора и пошёл на пост. Когда мы с ним встретились у полосы, я его угостил. «О –о! Komrad! Gut,zergut!» - ответил мне немец, похлопывая меня по плечу. Так мы познакомились, его звали Карл Майер, и, несмотря на службу в германских войсках, он был хорошим человеком, антифашистом. Обо всём этом я естественно доложил своему командиру и все последующие наши с немцем встречи проходили только ночами». Оно и понятно: в те времена за подобные связи если оставляли в живых, то ссылали на Соловки, так что, считай, что пожурили.

 Как рассказывает Василий Иванович, немцы в то время уже готовились к войне с СССР, это было заметно даже по их залихватскому поведению. Они повсеместно пели наши песни на ломаном русском, особенной популярностью у них пользовались такие, как «Катюша», «Волга-Волга». А так как казарма, в которой располагались пограничники и транспортная милиция, находилась рядом с мостом, то такие концерты здесь были слышны хорошо.

 «А начало войны я помню так отчётливо, как будто это случилось вчера. Уром, 22-го июня, без пяти минут четыре я заступил на пост. Второй мой напарник встал в караул под мостом – мы дежурили по двое. Утро было очень светлое и тёплое. На противоположном конце моста маячила фигура моего знакомого, Карла Майера. Я направился к нему и вдруг слышу его встревоженный голос: «Kamarade, nicht, nicht!! Komcuruk, schnell, schnell! Krig! Krig!!»-быстро идя мне навстречу, кричал немец. А, подойдя ко мне вплотную, толкнул меня прикладом в сторону казармы. Я немедленно сообщаю об этом начальству и слышу приказ - ползти в расположение. Выскочил из сторожевой будки и в траву – благо она уродилась высокой. В это время всю округу сотряс первый пушечный залп с немецкой стороны, а мой знакомый немец дождался, когда я выйду из сторожевой будки и только потом расстрелял её из автомата. Практически, одновременно с залпом орудий, с немецкой стороны в нашу часть города на всех парах ворвался раскочегаренный паровоз. Он протаранил установленные ограждения и, умчавшись вглубь города, разорвался на станции. Всё! Началась Великая Отечественная война», - дрогнувшим голосом сказал солдат, который прошёл всю войну от первого её часа до последнего.

 Здесь же, на Западной Украине, В. И. Синкин получил первую контузию при выходе из окружения. После формирования новой части, он попал в миномётчики. А закончил войну Василий Иванович в Румынии, где в августе 44-го при освобождении города Яру он получил сквозное ранение в грудь.

 Много лиха выпало на долю этого человека, до сих пор терзают душу воспоминания о несправедливости того времени, о погибших друзьях-товарищах, о людском горе, увиденном и пережитым вместе с ними. Для нашего поколения победа в этой войне - прежде всего гордость за наш народ. Для его поколения это, прежде всего, - горечь невозвратимых утрат, которую ветераны Великой Отечественной войны несут в себе всю свою жизнь.

С. Борисов.