Долг любой семьи – хранить память о своём герое, передавать её из поколения в поколение, ведь народ, как и Иван, своего родства не помнящий, обречён на забвение. В каждом доме есть заветный уголок, где хранится история – фотографии, документы, вырезки из газет. Только с годами человек способен оценить значение и ценность этого богатства, когда живых свидетелей истории уже нет среди нас.

Я хочу рассказать о своём прадедушке – Максютове Фарите Гайнутдиновиче, 1922 года рождения, уроженце Башкирского села Зилим-Караново, всю жизнь после войны, прожившего в селе Янченково Тогучинского района. Здесь, в суровом сибирском краю, вдали от родного края, он и трудился рабочим в Гутовском совхозе, начиная с 5 апреля 1947 года.

Мне не довелось поговорить за вечерним чаем со своим прадедом и расспросить его том, что меня так волнует сейчас. Мы разминулись с ним на жизненном маршруте, дед Фарит умер, когда моя мама была беременна мною. Он не качал меня на руках, не мастерил качелей на лужайке просторного деревенского двора, не рассказывал военных былей, сидя на высокой заваленке большого деревянного дома, который выстроил собственноручно, один. Ах, как бесценны для меня были бы эти беседы! Мне достались только семейные воспоминания, которые и побудили к поиску подробностей о военном прошлом дедушки, и я считаю своим долгом, обязанностью его потомков, поделиться его историей.

Когда моя мама училась в школе, она часто обижалась, что дедушка не приходит на школьные классные часы, рассказать о своих подвигах и о том, что ему пришлось испытать. Дед был человеком скромным и с гордостью и трепетом надевал пиджак с фронтовыми наградами только на торжественные совхозные митинги по случаю годовщины Великой Победы.

Не понимала она, что фронтовику было больно перебирать в памяти те дни в аду, участником которых ему довелось быть. Он и так помнил о них, слишком уж ныла простреленная нога, да болела выпирающая неправильно сросшаяся лучевая кость правой руки. Дед натирал больные места тройным одеколоном и муравьиным спиртом, покрепче сжимал губы и отмахивался от пристающих с расспросами детей, а позже внуков. Он не любил ни с кем обсуждать тему войны, хотя поведать деду Фариту было о чём. Возможно, невысказанная, утаённая боль привела к трём инфарктам, первый их которых случился до тридцати лет.

Только, когда прадед уже тяжело болел, он изредка рассказывал кое-что одному из своих старших внуков – Александру, моему дяде. Остальные свидетельства, повествующие о подвиге и самоотверженности нашего героя семьи, я нашла уже значительно позже, благодаря электронному банку документов на платформах «Память народа» и «Подвиг народа».

Мой прадед был призван в советскую армию 14 июля 1941 г. Белорецким районным военным комиссариатом Башкирской АССР в возрасте девятнадцати лет. Его боевой путь начался в составе 347 стрелкового полка 308 Краснознамённой стрелковой дивизии. Прадедушка, как и другие солдаты этой дивизии, проявлял доблесть и мужество при обороне Сталинграда, в наступательных Орловской и Брянской операциях.

В Брянской наступательной операции, длящейся с 1 сентября по 3 октября 1943 г., по освобождению современной Брянской области дедушка был удостоен медали «За боевые заслуги».

Вот как это случилось. Он служил автоматчиком и за период наступления Красной армии с 10 по 20 сентября 1943 г. отважно сражался с фашистами, освобождая от противника деревени Лемишиха, Бацкино, Бараниха, форсировал реку Десна. В бою во время контратаки противника уничтожил 11 фашистских солдат, прикрывая своих товарищей. 23 сентября 1943 г. был серьезно ранен при взятии деревни Николаевка, после чего прадедушку демобилизовали.

Осмысливая самоотверженность и дедушкино поведение сейчас, понимаешь, что в те далёкие дни, никто не задумывался о наградах, не мечтал о славе. Наш народ просто защищал свою страну, семью, родной край, отчий дом. И не важно, сколько лет было защитникам, восемнадцать или сорок. Дедушке на момент совершения подвига был 21 год. Среди моих знакомых есть ребята этого возраста, общаясь с ними, понимаешь, что это ещё совсем мальчишки, но тогда подлая война заставила повзрослеть очень рано.

После госпиталя прадед уехал в родное село, но не к кому было приклонить голову ему, самому младшему в семье. Тогда он отправился к старшей сестре Саре в Сибирь, в далёкий Гутовский совхоз, которому суждено было стать для него оплотом семейной и трудовой жизни. Дедушка был принят на работу конюхом и по совету сестры стал искать невесту.

Даже вдали от родной Башкирии бережно хранились в сердце и соблюдались традиции и обычаи татарского народа, согласно которым в жёны бравому парню нужно было взять татарку. Земля полнится слухами, а язык до Киева доведёт, так дедушка, переправившись через Иню в село Мезениха, облюбовал татарочку с длинными чёрными косами – Гайшу Сафиуловну Мусолямову, трудящуюся в войну на железной дороге. Эта девушка через семьдесят лет станет моей прабабушкой, научит произносить татарские слова, вязать на спицах, играть в карты и привьёт любовь к любимому татарскому лакомству – чак-чаку.

Мой прадед – настоящий герой. Но героем его делают не только ордена и медали, в глазах нашей семьи прадед – эталон порядочности, человечности и удивительной скромности. Пусть ему многое пришлось пережить, заплатить за победу, как и многим солдатам и труженикам тыла своим здоровьем и молодостью, война не смогла отобрать у него главного – красоты души и величия сердца. Прадедушка Фарит – счастливый человек, они с прабабушкой прожили 45 лет, воспитали четверых детей: двух сыновей и двух дочерей. Они выросли порядочными людьми и подарили ему внуков.

Фронтовика уважали все жители села, где он проработал всю жизнь, а еще к знатному рыбаку за советом шёл и стар и млад. Дед любил рыбачить и даже место для постройки дома выбрал не случайно – на горе, под которой было озеро, а неподалёку протекала еще полноводная тогда Иня. Его сети, которые он плёл сам, еле выдерживали добычу.

Прабабушка вспоминала, что однажды они с мужем летом тащили рыбу в гору на санках, такой богатый был улов! Прадедушка сам тщательно вычищал, вялил и сушил рыбу на чердаке, накрывая белоснежной марлей от назойливых мух. Внуки тайком пробирались в дедов угол, не доставая до веревки, быстро срывали подсохшую рыбёшку, что помельче, и поспешно утекали прочь, оставляя на крючках лишь ее головы, – следы детского пребывания. Прадедушка молча улыбался, освобождал проволочные крючки от рыбьих головёшек и бросал их чёрному упитанному коту Ваське.

О рыбацком таланте деда Фарита знало всё село, а его надёжные сети и лодку просил даже местный участковый.

Наша семья помнит, что дышать, смеяться, заниматься любимым делом, влюбляться, рожать детей и поднимать глаза в небо сегодня без страха, мы можем благодаря таким людям, как мой прадедушка. Память о нем созвучна с ритмом сердец его потомков, она живёт в прадедушкиных часах, стоящих в нашем доме и отмеряющих время. Мирное время, благодаря ему.