Кожурла: прошлое, настоящее, будущее

Выйдите за околицу, оглянитесь вокруг. Эта степь, эти берёзовые колки очень много повидали на своём веку. По этим самым местам скакала конница Кучума, бесчинствовали колчаковцы. Моему селу Кожурла в 2017 году исполняется уже 122 года, и понимаю, что плохо знаю историю своей земли.

У истории всегда есть чему поучиться. Менялись правительства, цвет государственного флага, а люди продолжали служить стране, не жалея сил и даже своей жизни. И крестьянское дело исполнялось несмотря ни на что.

Возникновение села Кожурла связано со строительством железнодорожной магистрали. В 1894 году открывается железнодорожный путь и строится водокачка для заправки паровозов. В 1895 году заложен фундамент первого здания, железнодорожного вокзала, о чём свидетельствует надпись на фундаменте. Этот год считают годом образования участка. Рабочие и обслуживающий персонал станции живут в бараке. А движение всего-то два поезда в неделю из Омска до Кривощёкова и обратно.

Первым жителем считают Олентьева Василия Гавриловича, ссыльного. В этом же году приезжают семьи: Горбачёвы, Бахаревы, Шульгины, Сазонкины, Костельцевы. Зимуют в построенных землянках, в 1896 году Костельцевы начинают строительство пятистенника, основав главную улицу (ныне Советская). На вокзале открывается пересыльный пункт для переселенцев.

Начинается осушение болот. В эти же годы жители строят саманное здание, в котором размещают трёхлетнюю церковно-приходскую школу. Село растёт. Строится церковь. В лучших условиях оказываются переселенцы, которые шли в железнодорожники. Крестьянский же хлеб во все времени был солёным от пота.

Жители занимались животноводством, осваивали земледелие. К 1913 году в Кожурле насчитывалось около 180 единоличных хозяйств. Земли было достаточно. До революции существовал надел земли из расчёта по 10 десятин на мужскую душу. Многие семьи имели по 60 десятин пахотной семьи и угодий для скота (65,4 га). Такое распределение земли сохранилось до 1929 года, до времени создания колхоза.

Но обработать такое количество земли, вырастить и собрать урожай, было очень сложно. Работали вручную, орудием труда была деревянная соха с железным наконечником. А сейчас, когда труд механизирован, сложно даже представить, как тяжело было крестьянам!

Многие жители старшего поколения помнят братскую могилу, увенчанную традиционным крестом, километрах в восьми на запад от станции, да заросшие окопчики на северной стороне села. Они напоминают о событиях далёкого 1918 года, когда на станцию вполз эшелон белогвардейцев, восставших против советской власти, о новой власти в селе знали только понаслышке от бывших солдат, вернувшихся домой, - Антоне Федоровиче Козлове и Николае Ивановиче Гусеве.

Именно они были расстреляны и лежат в той могиле. В борьбе против Колчака за становление советской власти выступил партизанский отряд, имел на вооружении ружья и пики, провёл ряд вооружённых боёв в направлении сёл Убинского – Нового Карапуза – Кожурла, действовал отряд Ильи Алексеевича Еременко. Он насчитывал свыше 100 человек.

Колчак был разбит, и наступило затишье. В 1929 году в нашем селе образовался первый колхоз «Заветы Ильича». В него влилось около 100 семей. Жить было сложно: работать коллективно ещё не умели, председатели сменялись один за другим, они не очень хорошо понимали в развитии сельского хозяйства. Вот, например, председатель Пухов на непаханом поле посеял овёс, его обвинили во вредительстве и сняли с работы.

Так, в 1939 году в колхозе было всего два барана (местной породы) и маток породы «меринос» - 13, а вместе с приплодом 43 головы. Около 60 коров и лошади, на которых производились сельхозработы. Хлеб по-прежнему сеялся и убирался вручную серпами. Перед войной в колхозе появились два колёсных трактора, которые во многом облегчили крестьянскую работу.

Так вспоминал в 1958 году о тех далёких событиях Дмитрий Ефимович Костельцев, он приехал в Кожурлу с родителями в 1895 году шестнадцатилетним пареньком из Тульской губернии. Особенно тяжело было в колхозах в годы войны: мужчины ушли на фронт, значительная часть лошадей была отдана армии.

На фронте было тяжело, но и в тылу не легче. В Кожурле остались женщины, старики и дети. До войны председателем колхоза был Попов Фёдор Степанович. Когда он ушёл на фронт, его место заняла Григорьева Анисья Ивановна. Работали все энергично и самоотверженно. На колёсные тракторы сели женщины (Хмелькова Анна Захаровна, Батрученко М., Пустовалова Е.).

Многие работы, в том числе пахота, выполнялись на быках. Качество обработки полей было плохое, поэтому урожаи были низкие. Приходилось также работать на железной дороге, по которой шли составы на Запад с боеприпасами и оборудованием, а на Восток – с ранеными бойцами. Поезда шли часто, дежурить приходилось круглые сутки. Своим трудом Кожурла внесла вклад в победу над врагом.

После войны экономика колхоза стала постепенно расти. Государство стало выделять больше техники, были повышены закупочные цены, колхозы были организационно укрупнены.

Из книги Лютынского «Записки председателя сельсовета» я узнал об этом времени: «В послевоенные годы стали заметны изменения. А посмотреть было на что, раньше на фермах было по одному пятистенному домику… Вокруг них в беспорядке грудились землянки да плетёные мазанки. А сейчас выросли огромные корпуса типовых коровников, телятников, овчарников, кошар. На зелёном фоне перелесков издали выделялись их красные черепичные и белые шиферные крыши. С каждым годом механизация всё шире и шире внедряется в животноводство».

Хозяйство «Большевика» росло с каждым месяцем, так стал называться наш колхоз после укрупнения в 1950 г. Если после войны в колхозе «Заветы Ильича» был только один колёсный трактор, то в 1950 году в колхозе «Большевик» из техники было 4 трактора (1 дизельный и 3 колёсных), несколько комбайнов, принадлежащих МТС, а в 1958 году насчитывалось уже 5 автомашин, 6 тракторов, 5 комбайнов.

В колхозе насчитывалось 2600 голов крупного рогатого скота, 2200 га пахотных земель, на которых высевались пшеница, овёс, рожь, немного кукурузы, свёкла. Тока в то время были прямо в поле. Женщины, подростки жали серпами и тут же вязали в снопы. Колхозники понимали, что их благосостояние зависит от того, как хорошо они будут работать. Но проблем по-прежнему было много: и рук не хватало, знаний, ремонт техники и т.д.

Лютынский вспоминает, что «по решению схода на покос выходило всё население Кожурлы. Коллективы предприятий и учреждений отправлялись на луга после рабочего дня, уличные комитеты мобилизовали стариков, подростков, домохозяек. В 1953 году по решению Пленума ЦК КПСС, где поднимался вопрос о квалифицированном руководстве, в колхоз начали прибывать специалисты из города. Первым посланцем города, направленным в деревню был Швецов, инженер по механизации колхозных токов.

А вскоре кожурлинцы принимали первые эшелоны московских комсомольцев, направлявшихся на освоение целинных земель Алтая и Северного Казахстана. Всё это было как бы наглядной иллюстрацией всенародного движения за крутой подъём сельского хозяйства.

К делу подключились культурно-просветительские учреждения. Библиотекари, лекторы вышли к народу: коллективно читали романы, проводили вечера вопросов и ответов, читательские конференции, читали доклады и лекции. Активно работали агитаторы и клубные работники. Энтузиазм был поднят на очень высокий уровень, что дало добрый, богатый урожай в 1954 году, свидетельствовавший о поистине неисчерпаемых возможностях».

Наступили лучшие годы для колхоза: увеличивается количество посевных площадей, поголовье скота, жизнь налаживается, село растёт. Но с начала 90-тых годов колхоз постепенно начал приходить в упадок. Председатель колхоза, как мне кажется, не смог во время сориентироваться в рыночных условиях, использовать все ресурсы, доставшиеся ему еще со времен процветания хозяйства, и в итоге село потеряло крупный, полностью оснащенный цех по переработке древесины и, наверное, самое главное, большое количество животноводческих помещений, также село потеряло большое количество сельхозтехники.

Такое положение в хозяйствах распространилось по всей стране, наши руководители колхозов просто-напросто не умели вести хозяйство в новых условиях. На данный момент в хозяйстве работает менее трети жителей села, хозяйство занимается в основном выращиванием зерновых культур, имеется небольшое поголовье крупнорогатого скота. В последнее время из года в год хозяйство регрессирует, беднеет и, если ничего не изменится, то скоро развалится.

На сегодняшний день сложилась ситуация, когда в селе практически нет работы – ее могут предложить только бюджетные организации либо СПК, но там работники ничего не зарабатывают. Так что же произойдет после развала СПК. Село продолжит обычную жизнь, правда с небольшими отличиями. Люди пытаются выжить самостоятельно, кто-то уезжает на заработки, кто-то занимается личным подсобным хозяйством, кто-то просто прожигает жизнь.

Понятно, что в селе молодежь остается неохотно, сельчане, которые удачно устроились на стороне, спешат уехать из села. Кто же остается в селе – это пенсионеры, работники бюджетной сферы и владельцы личных подсобных хозяйств. Население разъезжается, закрываются школы, исчезают колхозы, ФАПы, и со временем и села больше не будет. Так произошло с кожурлинским колхозом, в который входило несколько ферм.

Исчезли села: Новоягодное, Блиновка, на грани исчезновения Николаевка, Жданковка. На месте этих сел теперь пустота, есть немного возвышенностей на местах фундаментов домов, ставшие дикими старые яблони, груши, сирень, малина, заброшенные могилки. Знаю, что люди, которые оставили эти села, скучают по своей родине, а возвратиться, увидеть уже нечего. Не хочу, чтобы так было. Если прождать ещё несколько лет и ничего не менять в селе, работоспособное население разъедется, и некому будет восстанавливать сельское хозяйство.

Очень жаль, что испокон веков русский народ занимался сельским хозяйством, кормил себя, но и вывозил зерно за границу. А что же сейчас? Сельхозпродукция на рынке почти 50% привозная. Надо срочно что-то менять. Я думаю, есть один выход - развитие фермерских хозяйств. Но чтобы заняться новым делом и не стать банкротом, этому делу нужно учиться. К сожалению, наш Новосибирский государственный аграрный университет ещё не задумался над тем, чтобы ввести новый факультет, где «научат быть фермером». Желающие есть, но их немного, потому что не знают, с чего начать и что делать дальше. П

росматривая специальности сельскохозяйственных техникумов, я с удивлением увидел, что введены новые специальности для девушек «Хозяйка домашней усадьбы», и это очень хорошо. И чем быстрее появится специальность «Фермер», тем быстрее пойдёт в гору сельское хозяйство: появятся новые рабочие места, появится наша сельхозпродукция на прилавков магазинов (до чего дошло, что молоко в деревне мы покупаем, упакованное в городе), будет расти село, ну а самое главное улучшится жизнь селян, а молодёжь не будет стремиться уехать в город.

У нашего села есть история, сохранены традиции, жива культура, а значит, есть будущее.