В этом рассказе описана жизнь семьи Фещенко, которая состояла из 9-и человек, проживали на хуторе, ныне село Останино Тогучинского района. Родители моей мамы, переселенцы из Волынской губернии, Михаил Яковлевич, 1880 года рождения и Анна Яковлевна, 1885 года рождения. Семеро детей, рождённых на хуторе: старшая Клава, умерла, когда ей отроду было три года – несчастный случай, обварилась кипятком; Мария 1916 года рождения; Полина – моя мама 1919 года рождения; Толя с 1921 года; Коля с 1923 года; Ваня 1925 года рождения и Шурик - с 1927 года рождения.

На хуторе жили семей десять: Хомка, крёстный – дядька Сергей (мамин брат), три брата Скитировых, Павел, Александр и Антип Коршуновы, дядька Василь (брат отца).

Михаил и Анна, мои дедушка и бабушка, слыли тружениками, имели своё большое подсобное хозяйство: 4 коровы, 18 свиней, 2 коня, а кур и овец никто и не считал. Имелась сенокосилка, веялка, молотилка. На хозяйстве трудились сами, наёмных рабочих не было. Да в этом и не было нужды, так как свиньи кормились сами: ели зерно в кладях (Кладь – это снопы, составленные в кучки), а, наевшись, бежали домой пить. Часто жили в скирдах. Скотина паслась «вольно», домой приходила попить и «отдать» молоко.

На полях выращивали гречку, овёс и пшеницу. Зерно служило как едой для семьи, так и кормом для скота. Для кормления скота, специально, в зиму оставляли скирды гречихи, овса и пшеницы. ( Скирда́— плотно сложенная, сужающаяся кверху масса сена, соломы или снопов). А так же была водяная мельница на два хозяина в селе Сурково.

Питались тоже очень хорошо: сыр заготавливали в деревянных кадках, сверху заливали сливочным маслом. Масло хранили в глиняных горшках, килограмм по 10. Летом продукты хранили в ледовых погребах. Зимой – в амбарах. В большом количестве заготавливали колбасы и окорока. Любимым блюдом была каша из гречневой муки, которую готовили так: нагревали ведерный медный самовар, ставили под кран миску с гречневой мукой, кран открывали и постепенно перемешивали муку с кипятком. Чай пили только по субботам после бани.

Итак, в жизни семьи Фещенко всё было сладко да гладко до тех пор, пока не надумали переезжать из Останино в Осиновку. Поднимаясь в Сурковскую гору, при перевозке пестерек (короб), груженных картошкой, у повозки, запряженной лошадью, сломалось колесо. Михаил один, без чьей либо помощи, поддерживая неподъемную повозку плечом, поставил колесо на место. Надорвавшись, по приезду домой, пошла кровь через рот. Через четыре месяца дедушка умер. Похоронили 6 января в 47 лет отроду. Не пережив смерть мужа, от тоски и горя через год умерла и бабушка. Моей маме на тот момент было 9 лет, старшей сестре Марии было 12 лет и самому маленькому – 1 годик. Скот прибрали дядька Василь и дядька Сергей. Старшая мамина сестра Мария была с детьми дома, а моя мама пошла в няньки. За одно лето Поля заработала 3 пуда муки, купили жилетку, ботинки и платье. Изредка мыла пол, чтобы заработать булку хлеба. Питались тем, что очистят две картошки, сварят с водой, сделают болтушку, поедят и – спать. Толя с Колей, им было 7 и 5 лет, могли выходить из дома, добрые люди давали то кусочек хлеба, то картошину, а Ваня с Шуриком – 3 и 1 год, сидели безвылазно дома. Шурик худел не по дням, а по часам, высох, как былиночка. Летом в доме жарко, поэтому легли спать на пол, утром проснулись – Шурик мёртвый. Вскоре, умер Ваня, опухло горлышко.

Когда маме исполнилось 14 лет, переехали в Тогучин, жили на квартире, в бараке у Кристины Литинской. Поля получила батрацкую справку (батрацкая справка – разрешение на работу несовершеннолетним) для работы на Сушильном заводе (Сушзавод) по Заводской улице. Выковыривала «глазки» у картошки, норма – 160 кг за 8 часов. Выполняла две нормы, за что получила премию 25 рублей. Для награждения вызвали в Райисполком. Стали расспрашивать о семье, о доме, Полина всё о себе рассказала. На следующий день приехала комиссия, и оформили мальчиков в Новосибирский детский дом. Полину тоже уговаривали, рисуя её будущее: будешь учиться – будешь грамотной, но мама спряталась за печку: «Как это – дядьку Сергея не увижу!?» – думала она. Вскоре Мария заболела и умерла в больнице. Хоронил Марию завод, где она трудилась. С тех пор Пелагея братьев больше не видела. Зимой работала на заводе, а летом на железной дороге: грузили песок с вагонов, делали насыпку. Ходила в гости к крёстному в Останино и за ней стал ухаживать Максим. Лето подружили, а 5 августа вышла замуж. Максим объявил родителям, что сегодня после вечёрки приведу в дом жену. Регистрации не было, так как Полине на тот момент было 16 лет. Привёл в дружную, мордовскую семью. Дом – четырёхстенок. Под одной крышей жили свекровь, два деверя, один, из которых, женатый с двумя детьми. Спали на койках и на полатях. Мешки с мукой стаяли тут же среди постелей. Пол мыли один раз в неделю. У порога на чистый пол сыпали солому, чтобы обтирать ноги. Матрасы тоже были соломенными. Прожив в статусе жены два месяца, осталась одна – Максима призвали в армию. Через 2,5 года вернулся домой. Через 9 месяцев родилась дочь Лина. Счастливо прожили 1 год и 1 месяц и началась война. Максима забрали на фронт в первый день войны. 14 сентября 1941 года получил ранение и его демобилизовали. 6 месяцев находился дома. На фронт забрали повторно. По сей день числится без вести пропавшим. Моя мама осталась беременной вторым ребенком. В январе 1941 года родила сына Юру. 19 лет после окончания войны жила со свекровью в надежде, что Максим вернётся.

В 1953 году трагически погибла старшая дочь Лина.

За моего отца Шенец Степана Павловича мама вышла замуж в 1956 году. В 1957 году родился совместный ребенок Володя и в 1959 году родилась я. Назвали меня в честь памяти старшей сестры Лины.

Мои родители прожили в счастливом браке 24 года. Сначала из жизни ушёл папа, в возрасте 73-х лет. Мама умерла в 2005 году на 87 году жизни.

                                                   Записано со слов мамы Шенец Пелагеи Михайловны в 1986 году.