Жил-был человек

Жил-был в  прошлом ХХ-м веке обычный рабочий человек. Звали его Бирюков Алексей Михайлович, и был он слесарем-инструментальщиком. «Ну и что?», - скажете вы, - «Обычный человек. Сколько их таких рабочих людей было в Советском Союзе…».
Скажете, и будете не правы. Потому что жизнь у этого человека была очень насыщенной и интересной.
В конце ХIХ века начали строить в Сибири железную дорогу. Кинули клич: «Кто желает, приглашаем на стройку и дальнейшее поселение в Сибирской дальней стороне!». И потянулись в Сибирь люди. Сначала жили в землянках, потом дома построили. Так потихоньку вырос в болотистом Сибирском крае небольшой городок – Барабинск.
Но это было позднее. А вначале была лишь небольшая станция, на строительство которой приехал из Череповца рабочий Михаил Бирюков. Вскоре выстроил дом, обзавёлся женой, хозяйством. А потом один за другим появились семеро детей. Один из них – Алексей родился в 1912-м году.
Вот о нём дальше и пойдёт речь. Мальчик рос любознательным и мастеровитым – весь в отца. Закончил  семь классов,  затем пошёл учиться в школу ФЗУ (школа фабрично-заводского ученичества). После окончания работал по специальности – слесарем, потом выучился токарному делу. Но если кто решит, что он только у станка стоял, глубоко ошибётся. Потому что было у молодого человека желание научиться играть на барабанах, сдать нормы ГТО, стать легкоатлетом, а ещё прочитать много книг. Всем этим он увлечённо занялся.
И вскоре уже играл в духовом оркестре при Доме культуры, занимался в спортивном кружке лёгкой атлетикой, научился ездить на велосипеде (к слову сказать, ездил на нём почти до 70-ти лет), стоять на руках и голове, и вообще был очень активным человеком.
Жена Лидия, симпатичная кудрявая женщина работала в бухгалтерии, любила читать, готовить и вышивала красивые картины. Вот так они и жили. Вскоре родился старший сын. А потом грянула война…
Алексея не взяли на фронт, хотя его братья Григорий и Николай, а также сестра Анастасия уехали эшелоном почти сразу. «Нам нужны профессионалы в тылу. Стране необходимы пушки, снаряды, самолёты, танки. Их тоже должен кто-то делать», - так объяснили Алексею в военкомате. Все заводы и цеха в Сибири переоборудовали под производство снарядов и военной техники. Стал к станку и Алексей.
Для него это была привычная работа. Вот только вытачивать теперь приходилось не детали для тракторов, а болванки для снарядов. Все знали, что снарядов нужно много, поэтому смены в цехах постоянно увеличивались: 10, 12, 14 часов. Часто домой не уходили, спали прямо в цехе.
А в начале ноября 1941-го года пришел Приказ Государственного комитета обороны и наркома путей сообщения, в котором Омской железной дороге предлагалось построить пять бронепоездов. Один из них – в Барабинске.  Паровозному депо Барабинск была поставлена задача, -  создать бронепоезд: одеть в броню паровоз, оборудовать четыре платформы для  установки пушек и пулеметов, одну платформу для зенитной установки, две — для перевозки верхнего строения пути (шпал, рельсов, накладок, костылей и прочего), укомплектовать две бригады в два лица с правом управления паровозом, подобрать четырех машинистов.
Начальником строительства был назначен Константин Николаевич Голиков — начальник депо, инженером - Константин Николаевич Веревкин, мастером - Константин Петрович Мецнер. Образовались две бригады слесарей-инструментальщиков, одну из которых возглавил Алексей Михайлович Бирюков. Им предстояла очень важная работа: последняя обработка, сборка и монтаж деталей бронепоезда. Уже 22 ноября они получили чертежи на свой объект «Установка поворотных механизмов». Для этого отводился месяц, но рабочие решили выполнить задание раньше, закончить работу 19 декабря.
Это была очень тяжёлая работа. Нужно было установить 76-миллиметровые пушки, которые сверху закрывались башнями наподобие танковых. Слесари-инструментальщики работали в две смены, иногда по 16–18 часов, а зачастую и ночевали в цехах. Начало зимы было холодным. В цехах установили печки-буржуйки, возле них иногда грелись рабочие. Однажды, уставший Алексей сидел возле такой печки и, привалившись к ней, задремал. Усталость была такой сильной, что он не почувствовал жара и проснулся только тогда, когда его за дымящуюся куртку оттащили, почувствовавшие горелый запах, рабочие.
Во время монтажных работ, особенно когда включалась пневматика и колотили кувалды, стоял невообразимый шум и треск. Человеческого голоса не было слышно. Те, кто пытался управлять сборкой с помощью голоса, быстро срывали его. Здесь помогал пронзительный свист Алексея Бирюкова. Мастер Константин Мецнер в течение дня не раз обращался к Бирюкову: «Алеша, свистни!». И на весь цех раздавался громкий пронзительный свист.
Они с честью сдержали данное слово - закончили сборку поворотных механизмов к 19 декабря. Вид бронепоезда постепенно преображался. На паровозе установили командирскую рубку, и весь он обрел обтекаемую форму. На заключительном этапе строительства бронепоезда предстояло смонтировать отопление, освещение и акустическую связь.
А уставший и измотанный бессонными ночами Алексей внезапно заболел. Не спасла даже хорошая физическая подготовка. Сначала он крепился, продолжал работать, но внезапно поднялась высокая температура. В полубредовом состоянии Алексея отвезли в больницу. Диагноз был неутешительным: плеврит. Алексея успокаивало только то, что они закончили работу.
Ударными темпами, к 23-му февраля 1942 года бронепоезд был построен, и с гордым именем «Сибиряк-Барабинец» отправлен на фронт.
В этом состояла большая заслуга всех рабочих, независимо от профессиональной принадлежности и степени участия в создании бронированного богатыря. Алексей Михайлович, как и все испытывал гордость за проделанную работу, был рад, что таким образом внёс свой вклад в победу над врагом.  
Шло время, Алексею Михайловичу предложили работу в Железнодорожном училище. Он стал учить слесарей-инструментальщиков, которые после окончания училища работали в цехах вагонного депо.
Алексей Михайлович передавал молодёжи свой бесценный опыт. Учил ребят подходить к работе творчески. При этом он активно занимался самообразованием, читал много технической и художественной литературы, выписывал газеты и журналы. Вот почему с ним всегда было интересно поговорить. Он продолжал играть на любимом барабане в духовом оркестре при Дворце культуры железнодорожников.
Частенько можно было застать Алексея на стадионе, где он с удовольствием гонял мяч в футбольной команде, зимой занимался лыжами, научился кататься на коньках.
Шло время, в 1958-м году в городе открыли завод «Промсвязь», который стал изготавливать оборудование для почтовой связи. Алексей Бирюков перешёл работать на завод мастером. Здесь он мог полностью отдать себя любимой профессии. Он снова стоял у станка, точил, собирал оборудование, обучал молодых рабочих. Участвовал в общественной жизни завода. Оттуда и ушёл на пенсию.
Но и на пенсии Алексей Михайлович не скучал. Занялся садоводством, растил внуков. Всегда откликался на предложения преподавателей Железнодорожного училища. Приходил и рассказывал о своей интересной жизни.
В краеведческом музее и в музее локомотивного депо Барабинска находятся макеты бронепоезда. Есть там и фотография бригадира слесарей-инструментальщиков А.М. Бирюкова.
Алексей Михайлович Бирюков – мой дед со стороны мамы. Я горжусь своим дедом, и пусть мои дети не знали его, но о том, каким он был, они узнали от меня. Им есть с кого брать пример.