История страны складывается из историй отдельных людей, предприятий, городов. Нет сомнения, что истории эти взаимопроникаемые: история города влияет на судьбы его жителей и наоборот. История моего родного города – наглядный тому пример. Появление в нём такого гиганта радиоэлектронной промышленности как Бердский радиозавод коренным образом поменяло судьбы не одного поколения бердчан. Напрямую коснулось это и моей семьи. Поэтому я решил рассмотреть взаимосвязь между историей Бердского радиозавода и судьбами двух моих дедушек и бабушки. В своём исследовании я опирался на документы из семейного архива; буклет "Бердский радиозавод", выпущенный к 40-й годовщине завода; журнал для семейного чтения "Сибирская горница", выпущенный к 285-летию города Бердска ООО "Сибирская горница"; а также на воспоминания моих родителей, Степановых Галины Гарриевны и Владимира Андреевича, и бабушки по линии матери - Скальской Ираиды Фёдоровны.

Бердск получил статус города в 1944 году. Немалую роль в этом сыграл Бердский радиозавод. Дело в том, что до Великой Отечественной войны в селе Бердском не было крупной промышленности (самым крупным предприятием был мукомольный комбинат) и, соответственно, невелика была и численность населения. В 1941 году к нам был эвакуирован Харьковский завод имени Ф. Э. Дзержинского, который в годы войны работал на Победу: выпускал составные части к военным самолётам. По окончании войны харьковский завод вернулся обратно на Украину, а на оставленных производственных площадях 10 июля 1946 года было решено организовать радиозавод.

И уже 7 октября 1946 года был создан завод, который получил название Государственный Союзный Бердский радиозавод. В буклете, выпущенном к 40-летиюзавода, читаю:

"Новорождённый завод получил в наследство семь бывших складских помещений, требующих немедленного капитального ремонта: без дверей и оконных рам, без вентиляции и осветительной проводки…А уже в сентябре 1947 года, несмотря на организационные трудности, нехватку оборудования и специалистов, была выпущена первая партия супергетеродинных пятиламповых радиоприёмников, получивших название "Рекорд – 46"…Через 10 лет продукция завода получила международное признание: на выставке в Брюсселе в 1957 году ламповая радиола "Байкал" была удостоена Большой серебряной медали".

 Вспоминает моя мама, Степанова Галина Гарриевна, в девичестве Скальская :

"Мы жили на окраине Бердска в маленьком деревянном доме, который был построен вскоре после затопления Старого города. Родители постоянно были на работе, бабушка хлопотала по хозяйству. Мы с братом предоставлены были себе. Телевизора в доме ещё не было, поэтому большую часть времени мы проводили возле радиоприёмника. Он был большой и, как тогда казалось, очень красивый: полированные бока и крышка, на передней панели – резная решёточка, под которой золотистая ткань, а вверху, у самой крышки, металлическими буквами написано "Байкал" и ещё буковки БРЗ. Нам очень нравилось его включать: он сразу начинал гудеть, загоралась зелёная лампочка–индикатор и высвечивалась панель, на которой были написаны названия городов: Москва, Париж, Берлин… Но почему-то больше всего врезались в память Лиссабон и Брюссель, наверное, очень красиво это звучало. Мы могли часами вращать ручку радиоприёмника и слушать новости, радиопостановки, музыку. Но особенно любили поднять вверх крышку, закрепить металлический держатель и включить проигрыватель. Пластинки были взрослые, но была одна и для нас. Это была сказка Виталия Бианки "Как муравьишка домой спешил". На всю жизнь запомнила эту пластинку: маленькая, твердая, она была как раз по размеру диска проигрывателя. Сказка прерывалась на середине, и пластинку надо было переворачивать, чтобы слушать продолжение. А ещё в одном месте звук заедало, и надо было придерживать головку, чтобы игла не прыгала. Для этой цели мы использовали коробок со спичками. Иногда, когда бабушка нас не слышала, мы развлекались: рядом с диском проигрывателя был рычажок с цифрами 33 и 78. Обычно стрелка показывала 33, но если её передвинуть на 78, диск начинал вращаться гораздо быстрее и из динамика неслись писклявые голоса, кричавшие скороговоркой. Весело было страшно. Но если нас заставали за этим занятием, давали подзатыльник: приёмник надо было беречь…"

  В детской памяти моей мамы сохранился громадный и неуклюжий радиоприёмник "Байкал" с маркой БРЗ, стоявший в их доме. Но такими невзрачными радиоприёмники были недолго. Завод очень быстро разрастался и развивался. В 1985 году он превратился в производственное объединение "Вега", известное далеко за пределами нашей страны. Кстати, название объединению дала одноимённая магнитола, выпуск которой начался в 1973 году. В том же буклете, посвящённом 40-летию завода, можно прочесть:

"В 46 странах на различных международных выставках и ярмарках экспонировались изделия Бердского радиозавода, в частности, в Дании, Испании, Канаде, ФРГ, Аргентине, Австралии, Швейцарии, Бразилии, Эфиопии, Сингапуре. Радиоаппаратуру с маркой БРЗ можно встретить в Англии, Франции, Греции, США, Бельгии, Ливии, Турции, Иордании, Испании, социалистических странах".

Дело в том, что недорогая и качественная продукция завода шла на экспорт не только в развивающиеся страны мира, но и, что было особой гордостью заводчан, в развитые капиталистические страны.

Как вспоминает мама, в конце 70-х – начале 80-х годов в Советский Союз не было доступа импортной радиоаппаратуре, а наша магнитола "Вега"-326 с японской лентопротяжкой по своему дизайну, разработанному, кстати, на нашем же заводе, не уступала зарубежным аналогам. Такую магнитолу мама получила в подарок от родителей, уже когда училась в институте.

Стоит ли говорить, что вся жизнь города вращалась вокруг радиозавода. Из выпускников Новосибирского электро-технического института (НЭТИ) и Новосибирского электро-технического института связи (НЭТИС) формировался инженерно-технический персонал, а рабочими местами были обеспечены все жители города (среднее специальное образование давали профессионально-технические училища № 38 и № 47, а также Бердский электро-механический техникум).

Вспоминает мама:

"Большинство из нас, детей, отлично знало, что после окончания школы мы свяжем свои жизни с жизнью радиозавода. Ведь там работали наши родители. Почти ежегодно организовывались экскурсии школьников в цеха, благо цехов этих было много. Нас вели по проходам между рабочими линиями, и мы всё время здоровались: знакомые, соседи, родственники – обязательно кого-нибудь встретишь. А особая гордость – оказаться на рабочем месте родителей: Вот что делает моя мама! Без неё магнитола не заработает! И, конечно же, нам давали подержать в руках паяльник или прикрутить какую-нибудь гайку. А когда уходили домой, нам постоянно насыпали в карманы цветные сопротивления, проводки, диоды…"

По словам мамы, в 8 утра и в 17 вечера территория перед проходной завода напоминала о первомайской демонстрации: такие толпы людей шли на завод и с завода.

 Кстати, о демонстрации. На Первомайские и Ноябрьские праздники колонна радиозавода всегда возглавляла шествие уже трёх существующих в Бердске заводов и была одной из самых красочных и нарядных.

Львиную долю городского бюджета пополнял именно радиозавод. В его ведении были детские сады, две школы, пионерский лагерь имени Володи Дубинина, санаторий-профилакторий "Лесная сказка", столовая–кафе с домовой кухней. Вокруг радиозавода очень быстро возводились кирпичные "пятиэтажки", где бесплатно получали квартиры заводчане, стоявшие в очереди на получение жилья. Но и тогда ощущалась нехватка квартир.

 Вспоминает моя бабушка, Скальская Ираида Фёдоровна:

"Мы с твоим дедом поженились в 1959 году. В его семье, кроме него ещё было четверо детей. Стали жить в нашем маленьком домике, состоящем из одной комнаты и кухоньки, вместе с моей мамой. Но, конечно, хотелось жить отдельно, своей семьёй. Оба мы работали на радиозаводе, дед пошёл в местком, чтобы встать на очередь, но ему отказали. Объяснили: ты живёшь с тёщей, а у других положение ещё тяжелее. По этой же причине твоя мама и её брат не получили места в детском саду. Их растила бабушка, пока мы были на работе. А вот в пионерский лагерь они ездили, путёвки туда детям заводчан давали бесплатно. А то, что нам не дали благоустроенную квартиру, даже хорошо. Мы с дедом начали строить свой дом, а завод помог в приобретении стройматериалов".

А это воспоминания моей мамы, Степановой Галины Гарриевны, она учительница:

"После окончания института нас в Бердск распределили около десяти человек. В основном, это были бердчане: нам не надо было давать квартиры. Но я хорошо помню, как двум девушкам (имён не запомнила, помню лишь, что одна была учителем химии, а вторая истории) предложили работать в школе №7. Обе были приезжие, а квартиру молодым специалистам мог предоставить только радиозавод, который был шефствующим предприятием этой школы. Кстати, это была не обычная школа, а школа-интернат для детей сирот всей нашей области, и завод оказывал ей большую материальную поддержку".

        Бердский радиозавод был единственным в стране предприятием подобного рода (аналогичный ему рижский радиозавод уступал и по качеству и по объёмам производства), об этом говорит тот факт, что не раз бердчанам приходилось выполнять особо важные задания правительства: выпуск сувенирной радиопродукции для участников Московской Олимпиады, для делегатов торжественного собрания в честь 60-летия СССР. (Эти данные я получил в Музее радиозавода). Завод сделал маленький город Бердск, известным всей стране, всему миру, превратив его  в процветающий промышленный город с далекими и оптимистичными перспективами.

С этим заводом связаны судьбы старшего поколения моей семьи.

Своего деда, Степанова Андрея Кирилловича, я запомнил очень старым человеком. Он уже давно был на пенсии и умер, когда я учился в первом классе и не понимал, что надо больше разговаривать с дедом, узнавать о его жизни. О его трудовой деятельности мне известно лишь со слов моего отца и из тех документов, которые бережно хранятся в нашем доме.

Вот его трудовая книжка. Потёртая, со светло-серой матерчатой обложкой, она открывается 1938-м годом ( Деду 23 года и к этому моменту он уже работал 6 лет и 11 месяцев). До 1952 года все записи в ней сделаны перьевой ручкой. Особенно красивы первые три записи. (Мама говорит, что писавший делает нажимы и волосяные линии. Именно так их учили писать в 1967 году, когда она училась в первом классе.) А последняя запись, 1981года, сделана уже шариковой ручкой.

Не знаю, какое у деда было образование (этого не знает и мой отец), но до поступления в 1952 году на Бердский радиозавод он поработал и счетоводом, и преподавателем русского языка и литературы в 5 - 6 классах, и директором дома культуры, и бухгалтером, и директором сельпромкомбината. Видимо, жизнь побросала деда, и не только по разным городам. Но этого я уже не узнаю.

А вот с 1952 года все записи в его трудовой книжке связаны с одним местом работы – Бердским радиозаводом. У деда всего три рабочие профессии: ремонтёр по измерительной аппаратуре, электрослесарь и регулировщик. А разряды с 5-го по 7-й. Был назначен дед и мастером участка сборки радиол, сказались, видимо, его педагогический опыт и мастерство регулировщика.

Вспоминает мой отец, Степанов Владимир Андреевич:

"В годы моего детства на радиозаводе была практика давать радиоаппаратуру на апробацию (или обкатку). Отец пользовался доверием и уважением начальства, он был мастером участка сборки радиол, поэтому у нас дома постоянно была такая аппаратура. Он вёл специальную тетрадь, где записывал свои наблюдения, а когда отец был на работе, он поручал это мне. Мне было лет тринадцать, а я делал взрослую работу и был страшно горд, что мне это доверили".

 О том, что дед был творческим рабочим, говорят записи в графе "Сведения о поощрениях и наградах":

1975. 12. 24. За внедрение рацпредложения № 2074/10 экономический эффект 166 – 19 выдана денежная премия.

1976. 06. 29. Выплатить авторское вознаграждение за рацпредложение.

В 1966 году "За достигнутые успехи в предмайском соревновании записан в заводскую Книгу почёта".

И премии, премии… За успешное выполнение Госплана, за долголетний безупречный труд, за высокие производственные достижения…

Добросовестная работа деда отмечалась и наградами. В нашей семье хранятся три нагрудных знака "Победитель социалистического соревнования" 1973, 1974 и 1979 годов в виде развёрнутого знамени на фоне герба Советского Союза. Знак прикреплён к свёрнутой бантом ленте, увенчанной красной звездой. Этот же знак изображён и на первой страничке удостоверений, подтверждающих, что ими награждён именно мой дед. А вот удостоверение к медали "Ветеран труда". Это красная книжечка с гербом СССР и надписями Союз Советских Социалистических Республик и Удостоверение к медали "Ветеран труда" на обложке. Сама же медаль тёмно-серого цвета, с изображением серпа и молота на фоне надписи СССР, лучей солнца и оливковой ветви. Внизу идёт надпись: "Ветеран труда". Дед был награждён ею 12 января 1978 года.

Последняя запись в трудовой книжке деда – 1981год. Он ушёл на пенсию в годы расцвета завода. Для него он остался БРЗ, а не "Вега".

Как и большинство бердчан, как дед Андрей Кириллович Степанов, мои бабушка и дедушка со стороны мамы, Скальские Ираида Фёдоровна и Гаррий Андреевич, тоже отдали заводу, практически, всю свою жизнь.

Передо мною две трудовые книжки: №1339 и №858. Они более тёмные, чем книжка деда Андрея, их обложки более гладкие, и записи в них начинаются не перьевой ручкой, а чернильной авторучкой. Это не удивительно: мои дед и бабушка пришли на радиозавод в 1952 и 1954 годах соответственно. И в той, и в другой книжке заполнены 3-4 страницы. Кроме первой и последней записей, они начинаются одинаково: переведён (а), присвоен, назначен (а). Вся трудовая деятельность моих деда и бабушки, с первого до последнего дня, связана с радиозаводом. Оба они – "дети войны". У обоих отцы погибли на фронте.

Дед Гаррий был старшим ребёнком в семье, где было пятеро детей. Он смог закончить только начальную школу, потому что надо было помогать матери поднимать младших (бабушка рассказывала, что он полностью отдавал зарплату своей матери до того момента, когда сам завёл семью)

 В мае 1952 года он пришёл на завод. Ему было всего 15 с половиной лет. Отсюда он ушёл в армию, сюда же и вернулся спустя три года. Недолго поработав завскладом, он стал установщиком штампов и этой тяжёлой профессией занимался до самого ухода на пенсию. Тяжёлой, потому что каждый штамп весил не одну сотню килограммов, а переустанавливать их приходилось иногда не один раз за смену. В его бригаде были только женщины (мужчин на штамповку не брали), и помочь ему было некому. Конечно, дед был сильным человеком. Но в старости у него очень сильно болели и руки, и ноги, и спина. Это я уже видел сам.

Трудно принимал он те новшества, которые внедрялись на заводе в последние годы его работы. Бабушка вспоминает, что, когда в его цехе стали устанавливать роботы-манипуляторы, дед очень нервничал, боялся, что не справится. Ему легче было работать, рассчитывая на свои физические силы. Но и роботов надо было настраивать, а дед и это умел. Недостаточное образование не дало ему возможности сделать карьеру, но я думаю, что он любил свою работу. В его трудовой книжке записано, что и как установщик штампов, и как наладчик холодноштамповочного оборудования он достиг 5-го разряда

 Был он награждён, как и дед Андрей, за рационализаторское предложение и неоднократно за успешное выполнение государственного плана. Указаны в трудовой книжке и размеры этих премий: 20 рублей, 3 рубля, 10 рублей… Мне эти суммы показались смешными. Но вот, что говорит моя мама:

"Не надо думать, что размеры этих премий малы. Для примера: на обеды в школьную столовую мы в то время сдавали на неделю 1 рубль. Значит, премия в 10 рублей могла обеспечить мне питание в школьной столовой в течение двух с половиной месяцев."

Бабушка, Ираида Фёдоровна, пришла на этот же завод в 17 лет. Начинала она свою самостоятельную рабочую деятельность упаковщицей, но уже через два года стала сборщицей, а ещё через два получила квалификацию монтажницы. Монтажницей она и на пенсию ушла.

У них с дедом много общего: всю жизнь они проработали на одном рабочем месте, оба были не освобождёнными бригадирами, оба не раз поощрялись за свой труд (бабушку трижды удостаивали звания "Лучший по профессии"), обоим присвоено звание "Ветеран труда". Кроме этого, бабушка, став квалифицированным рабочим, передавала свой опыт молодым. Это называлось наставничеством. Она вспоминает, что в бригаде постоянно были подростки, которых сейчас называют "трудновоспитуемыми", или ребята из детских домов. Все получали профессию, уходили на рабочие места, часто достигали даже больших успехов, чем их наставник. А бабушка только радовалась за них. До сих пор, когда она идёт по улице, с ней постоянно здоровается огромное количество людей: это либо те, с кем она работала на заводе, либо те, кому помогла получить профессию.

Итак, мои деды и бабушка, были не простыми рабочими, а относились к рабочей элите. Об этом говорят и их разряды, и должности бригадиров и мастера, и многочисленные награды.

Завод был тем местом, где рабочие проводили большую часть своей жизни. Мама вспоминает, что в детстве они больше всего боялись, что родители в субботу будут снова работать. Объёмы производства постоянно росли, план ежемесячно повышался, а рабочие ежемесячно его не только выполняли, но и перевыполняли на 1 – 2 процента. Какой ценой? Сверхурочными в конце месяца, рабочими субботами, пусть даже и за "двойную" оплату. Но выходили на работу все. Иначе быть не могло.

Что показалось мне странным (об этом тоже рассказывала бабушка), сразу после зарплаты срезались расценки и увеличивался план. Таким образом, зарплата следующего месяца оставалась в том же пределе. А ведь людям надо было зарабатывать. Но я читаю записи в трудовых книжках своих дедов и бабушки и вижу, что всё-таки основным средством поощрения были благодарности, Почётные грамоты, фотографии на Доску почёта. А они работали и сверхурочно, и по субботам. Да ещё и искренне переживали за свой завод и гордились, когда в 1985 году завод был награждён орденом Трудового Красного Знамени, а его директору А. Н. Шкулову  было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Завод был как бы единым живым организмом, где каждый был клеточкой, той частицей, без которой целое рассыплется. Но рассыпалось целое, и частицы оказались никому не нужны.

Бабушке ещё повезло: она ушла на пенсию в 1992 году.

Деду 60 исполнилось 20 октября 1996 года. Последняя запись в его трудовой книжке: 01.02.1996. Уволен по собственному желанию, ст. 31 КЗОТ Российской федерации.

Не было никакого собственного желания. До официального срока ухода на пенсию оставалось восемь с половиной месяцев. Но шла перестройка, завод разваливался. В страну хлынули потоки импортных товаров, и продукция с маркой "Вега" стала никому не нужна. А значит, никому не нужны и рабочие, особенно старые и больные.

Об этом времени так написано в журнале для семейного чтения "Сибирская горница":

"Непродуманные и торопливые реформы тяжело отразились на деятельности "Веги", с начала девяностых годов начался затяжной экономический и, соответственно, финансовый кризисы. Упал объём производства, начались массовые сокращения рабочих. В 1996 году акционерное общество "Вега" признано неплатёжеспособным и, по решению арбитражного суда, на нём введено внешнее управление, а после его прекращения в 1999 году – конкурсное производство".

Эти месяцы, до исполнения 60 лет, дед с бабушкой жили на её пенсию. Устроиться никуда он не мог (молодые-то в это время не могли найти работу), а без работы жить не привык. Стал сильно болеть и не дожил даже до 69 лет.

Не стало завода, и поломанными оказались судьбы тысяч людей, а город не на один год впал в глубокий экономический кризис. А ведь ещё в 1986 году существовала Программа превращения предприятия в завод безлюдной технологии, рассчитанная до 2000-го года…

И всё-таки завод жив. В той же "Сибирской горнице" я читаю:

"На сегодняшний день реализация имущества "Веги" завершена. На территории бывшего завода работает 250 предприятий и предпринимателей, занятых в сфере строительства, промышленности, торговли…"

А вот эту запись я отыскал в Интернете:

"В настоящее время ООО "Бердский радиозавод" работает в области распределения электроэнергии, осуществляет полный комплекс монтажа, обслуживания и эксплуатации электрических сетей промышленных площадок. Основанное в 2001 году предприятие "Вега -Пром", осуществляя поддержку прославленных торговых знаков "БРЗ", "Вега", "Арктур", ведёт выпуск аксессуаров для автомобилей, а также приборов для автомобилей и автомастерских. Перечень продуктов предприятия широк – это и автомобильные антенны, и антистатики, и декоративные элементы.

 Главное, что мы сохранили, - это надёжность и неизменное качество продукции, которая носит громкое название "Вега" и "Арктур".

Да, "Вега" живёт. До сих пор работает Музей, сберегая память о славном прошлом завода. До сих пор собираются в нём ветераны "Веги", отмечают свои маленькие праздники, вспоминают рабочую молодость.

 Только ни я, ни мои друзья никогда не видели на прилавках магазинов ни "Вег", ни "Рекордов", ни "Арктуров".